Книга Художник из 50х Том II, страница 68 – Сим Симович

Внизу раздался взрыв. Несколько фигурок разлетелись в стороны.

— Значит, по-вашему, будущее за машинами? — спросил Крид.

— За разумом, — Гоги снова взялся за карандаш. — Неважно, в железном корпусе или в человеческом теле. Эмоции — это помеха, которую эволюция еще не успела устранить.

— Интересно. А как же ваша Василиса? Она тоже руководствуется только разумом?

Гоги задумался, продолжая рисовать дымящиеся руины в долине.

— Василиса — идеал. Она совмещает интуицию с логикой, чувство с расчетом. Но это сказка, Виктор. В реальности такой баланс недостижим для большинства.

— Для большинства, — повторил Крид. — А для избранных?

— Избранные и должны принимать решения, — без колебаний ответил Гоги. — Масса неспособна к стратегическому мышлению. Она реагирует на стимулы, как собака Павлова.

Крид присел на камень, положил трость поперек колен.

— Суровая оценка человечества. И что делать с этой массой неразумных существ?

— Направлять. — Гоги заштриховал тень от взорванного танка. — Создавать правильные стимулы, формировать нужные рефлексы. Как дрессировщик в цирке — кнут и пряник в нужный момент.

— Дрессировщик, — медленно произнес Крид. — Любопытная метафора.

Гоги не заметил, как его речь становится все более холодной.

— Метафора точная. — Он перевернул страницу блокнота. — Люди хотят, чтобы ими руководили. Они панически боятся ответственности за собственные решения. Поэтому ищут вождей, пророков, идеологии.

— И готовы умирать за эти идеологии?

— Готовы, — кивнул Гоги. — Потому что смерть за идею кажется им более осмысленной, чем жизнь без цели. Это базовая человеческая потребность — чувствовать себя частью чего-то большего.

Внизу загремели выстрелы. Американские войска контратаковали.

— Значит, задача руководителей — обеспечить людям эту иллюзию причастности?

— Не иллюзию, — поправил Гоги, набросав силуэт самолета в небе. — Реальную причастность. К строительству будущего, к развитию цивилизации. Но под грамотным руководством.

— Под руководством тех, кто умнее и дальновиднее?

— Естественно. — Гоги поднял голову от рисунка. — Хирург не советуется с пациентом о технике операции. Капитан не спрашивает у пассажиров, каким курсом плыть. Социальные инженеры не должны зависеть от мнения тех, кого они ведут к прогрессу.

Крид встал, прошелся вдоль края сопки, глядя на разворачивающееся сражение.

— Социальные инженеры… Вы все чаще используете такие термины, Георгий Валерьевич.

— Потому что они точно описывают суть, — Гоги закрыл блокнот. — Общество — такая же система, как мост или двигатель. Она требует расчета, проектирования, правильной эксплуатации.

— И если система даст сбой?

— Значит, где-то была допущена ошибка в расчетах, — холодно ответил Гоги. — Ошибки исправляются, система дорабатывается, процесс продолжается.

— А человеческие жертвы?

Гоги пожал плечами, убирая блокнот в полевую сумку.

— Неизбежные издержки любого производственного процесса. Никого не удивляет брак на заводе или потери при испытании новой техники.

Крид остановился, повернулся к нему. За авиаторами не было видно глаз, но Гоги почувствовал пронизывающий взгляд.

— Знаете, — тихо сказал куратор, — полгода назад вы рыдали над каждой погибшей птицей в своих набросках.

Гоги замер. Что-то болезненно кольнуло в груди — воспоминание о том человеке, которым он был в мае.