Книга Тайна Солнечной принцессы - 4, страница 39 – Ольга Ильина

От его намеков я вспыхнула, а потом подумала: «какого демона?» и нагло ответила:

— Экхар — мой жених. И у него тоже невеста есть.

— То есть, по твоей логике, он тоже может целоваться со своей… как ты там сказала — невестой?

Теперь я побелела. Представила во всех подробностях эту картину и сердце перестало биться от ужаса.

— Ну-ну, детка, пугаться не надо. Надо просто понять, что ссоры и обиды — это так, шелуха. А истинную любовь надо беречь, доверять друг другу. Доверие ведь разрушить в один миг можно. Раз и нету, а вернуть потом ой, как нелегко. Ты на родителей своих посмотри. Александр чернее тучи ходит. Понимает, всегда понимал, что Мэл ему такое не простит. Он ведь все эти годы от нее скрывал. Знал, но скрывал.

— Пожалуйста, не надо про родителей, — жалобно попросила я и неожиданно для себя всхлипнула.

— Ну, чего ты? Гнева повелительницы не испугалась, слезинки не проронила, а сейчас что? — вздохнул ректор и протянул мне белоснежный платок. Я тут же им и воспользовалась.

— Последствия. Не каждый же день меня жуткие тени убить пытаются, — шмыгнула сопливым носом я.

— И что же? Тень страшнее богуса, бандитов на корабле или сумасшедших дэйвов с опасными способностями?

— Все-то вы знаете, — поморщилась я. А затем подумала, что прав ректор — богус все-таки был пострашнее, тень хотя бы не воняла.

— Все пройдет. Вот увидишь, очень скоро.

— Не представляю как? Повелительница никогда меня не примет.

— Никогда не говори «никогда», малышка. Просто Паэль надо напомнить, как она сама в твоем возрасте в первый раз познакомилась с будущей свекровью, — с какой-то уж очень хитрой улыбкой ответил Лазариэль. А ведь он должен был быть, если не участником тех событий, то, как минимум, наблюдателем.

— Ваша мама тоже ее не приняла?

— Скажем так — дочь из Дома Тени ночи была последней из кандидаток, которую бы венценосная Лаурия хотела видеть в качестве матери ее будущих внуков.

— Почему?

— Потому что Дом Огненного льва, которому принадлежала предыдущая повелительница, испокон веков соперничал и даже одно время враждовал с Домом Тени ночи. Она рано умерла, жаль, ты не успела ее узнать. Удивительная была женщина. Меня приняла, как родного. А я ведь из стертого Дома был, никто фактически. Ты бы ей понравилась.

— Сомневаюсь, — не поверила я.

— Поверь на слово, детка. Вы с ней очень похожи. Она тоже любила постоянно нарушать правила. А теперь иди и ничего не бойся. Лорд Пембертон ждет тебя в коридоре, он к Иоле проводит.

— Может, не надо к Иоле? Я себя хорошо чувствую, и горло почти не болит.

— А я не за горло твое беспокоюсь, малышка. И не спорьте с руководством, эриса Парс. Руководство этого не любит, — сдвинул густые, черные брови ректор, напустил на себя суровый вид и погрозил тонким пальцем. Я же… не смогла сдержать веселую улыбку. Он такой забавный — этот ректор. Уж я-то успела сегодня увидеть, каким он бывает суровым, если его разозлить, а это так… имитация.

— Она еще и улыбается, — всплеснул руками он. — Иди уже, негодница, не доводи до греха.

И я ушла, но прежде, поддавшись порыву, все-таки чмокнула ректора в щеку. Вот не знаю, почему это сделала, но он такие странные чувства во мне вызывал, какие я испытывала разве что только к дяде Карлу. Было в нем что-то такое родное, словно мы с ним не номинально, а в самом деле кровные родственники. Впрочем, почему словно? Так и есть. Ведь он тоже, насколько я знаю, из стертого дома Ибиса, как и я сама, как и моя… королева. Таких, как она, у нас называют песчинками — человек с крупицами магии дэйвов, размытая кровь. И может потому именно к ней я ничего не чувствую, разве что… жалость.