Книга Злодейка, приручившая Дракона, страница 64 – Аматариэль Джулианна Кортес

Мы с Каем оказались в эпицентре политического шторма, который сами же и создали. Но внутри этого шторма, в стенах его дворца, царила странная, напряженная тишина. Мы победили в первом раунде, но оба понимали, что это лишь начало.

Однако, пока Кай был полностью поглощен выстраиванием политической обороны и подготовкой к следующему удару канцлера, я вела свою собственную, невидимую войну. Войну с правдой, которую я откопала. Тайна Элайры лежала на моей душе тяжелым, ядовитым камнем. Каждое утро, просыпаясь в объятиях Кая, я испытывала укол вины. Каждый раз, когда он делился со мной своими планами, доверяя мне свои самые сокровенные мысли, я чувствовала себя предательницей. Я скрывала от него самую главную угрозу, ту, что уже находилась внутри наших стен.

Несколько раз я была на грани того, чтобы рассказать ему все. Открыть рот и выложить страшную правду о «святой» целительнице, о ее дяде-культисте, о ее связи с канцлером. Но каждый раз я останавливала себя. Я смотрела на его уставшее лицо, на то, как он борется со своим проклятием, и представляла его реакцию. Шок. Неверие. А потом — подозрение, направленное на меня.

«Ты ревнуешь, Амелия. Это все твои интриги, чтобы избавиться от нее».

Я слышала эти слова в своей голове так отчетливо, словно он их уже произнес. Мои доказательства были косвенными. Слухи, донесения шпиона, обрывки информации. Против чего? Против ее образа. Против ее света, к которому мужчина так отчаянно тянулся. Она была его надеждой на покой, а я принесла бы ему еще большую боль, еще большее разочарование. Он мог не поверить мне. Генерал мог решить, что я пытаюсь манипулировать им, и тогда тот хрупкий мост доверия, что мы так долго строили, рухнул бы в одночасье.

Нет. Я не могла рисковать. Не сейчас. Сначала я должна была укрепить свои позиции. Я должна была стать не просто его союзником, а его женой. Я должна была получить статус, который не позволил бы никому, даже ему, отмахнуться от моих слов. Я должна была связать себя с ним так крепко, чтобы он был вынужден меня выслушать. Решение было циничным и холодным, но это был единственный путь. Сначала — власть, потом — правда.

Кай, казалось, пришел к тому же выводу, но со своей, военной точки зрения. Спустя неделю томительного ожидания, когда стало ясно, что император и совет будут тянуть время до бесконечности, он принял решение.

— Хватит, — сказал он однажды вечером, когда мы сидели в его кабинете. — Я не собираюсь играть в их игры и ждать, пока они найдут способ нас разлучить. Мы поженимся. Завтра.

— Завтра? — я опешила. — Но, Кай, это невозможно! Нет разрешения императора, нет благословения церкви…

— Мне не нужно их разрешение, чтобы взять то, что принадлежит мне по праву, — отрезал он. Его глаза сверкнули лазурным огнем. — Мой род основал эту империю, пока их предки еще пасли коз. Моя власть держится не на милости императора, а на верности моей армии. И моя армия будет свидетелем нашего союза. Этого достаточно.

Это был бунт. Тихий, но абсолютный. Генерал бросал вызов всей системе.

Подготовка к «свадьбе» была не похожа ни на что, что я могла себе представить. Не было ни пышных нарядов, ни цветов, ни сотен гостей. Кай отдал несколько коротких приказов своему капитану. Главный зал дворца был быстро преображен. Вместо столов для пира там были выстроены в шеренги его гвардейцы-драконы. Несколько сотен воинов в начищенных до блеска вороненых доспехах, молчаливых и суровых, как скалы.