Книга Предательство по-драконьи. Сладкая месть, страница 31 – Екатерина Гераскина

Почему-то мне показалось, что я зря высказала всё этому надменному самовлюблённому мерзавцу.

Отец ведь говорил мне быть осторожной и благоразумной.

Тогда я ещё не знала, чем обернётся этот ночной визит.

Сон не приходил долго. Вскоре небо начало окрашиваться в желтые, оранжевые и красные тона.

Появилась сонливость.

Я прилегла на кровать, но вскоре почувствовала неладное. Мой дар целителя взметнулся, но было уже поздно…

Сон обрушился тяжёлым покрывалом.

Я пришла в себя от резкого аромата благовоний. Они были такими яркими, такими густыми, что от них сразу затошнило. Слишком сладкие, почти удушающие.

И тут же в голове мелькнула мысль: «Почему здесь пахнет, как в храме?»

Я резко распахнула глаза и обнаружила себя лежащей на холодном каменном алтаре. Пространство вокруг было небольшим, но величественным. Каменные стены, увитые зелёным плющом, цвели белыми цветами, источавшими слабый, тонкий аромат, который всё равно не мог перебить тяжёлый запах благовоний.

Мягкий свет падал с окна под самым потолком, подсвечивая фигуры двоих. У одной из них был высокий посох, увенчанный камнем.

Это был жрец, одетый в длинное одеяние глубокого серебристого цвета с широкими рукавами и глубоким капюшоном.

Рядом с ним стоял Альтавиан. Его взгляд был непроницаемым, как всегда, но губы тронула едва заметная улыбка, от которой мне стало не по себе.

Я подняла глаза на себя и почувствовала, как по телу пробежала ледяная дрожь.

На мне было великолепное платье цвета молодой зелени, струящееся и мягкое, с лиственными узорами. Тонкие бретели едва держались на плечах.

Платье действительно было красивым. Настолько, что в другой ситуации я бы восхищалась им. Но сейчас оно лишь напоминало о клетке, в которую меня хотят заключить.

Я обвела взглядом пространство. Здесь не было ничего лишнего, только алтарь, я, и двое мужчин, решающих мою судьбу.

— Заканчивай обряд, — прошипел Альтавиан, бросив яростный взгляд на жреца. Его голос прозвучал, как удар хлыста, заставивший меня похолодеть.

Я попыталась подняться, ощущая, как паника захлёстывает с головой. Камень алтаря царапал ладони, но я изо всех сил упёрлась, пытаясь встать.

— Нет! — выкрикнула я, но Альтавиан с лёгкостью толкнул меня в плечо.

Я рухнула обратно на алтарь, а он склонился надо мной, одной рукой прижимая меня к алтарному камню, а другой удерживая за бедро.

Попыталась вырваться, но он лишь сильнее прижал меня. Его глаза вспыхнули жуткой решимостью.

— Не дергайся.

Я забилась, как птица в клетке, беспомощно молотя руками и ногами, но он лишь слегка скривил губы в усмешке.

Жрец начал произносить клятвы на древнем языке, голос его был монотонным, но от каждого слова у меня внутри всё сжималось от страха.

— Нет! Я не согласна! — закричала я, мой голос эхом разносился по каменным стенам. — Вы не имеете права!

Но жрец продолжал, как будто меня не слышал.

— Я сказала, что не согласна! — я повернулась к Альтавиану, надеясь хотя бы в нём найти остаток разума.

— Твоя мать дала мне своё разрешение, — оскалился он, приближая лицо к моему. Он держал крепко. — А твоё согласие мне не нужно.

— Ты… — задыхалась я от ярости и страха.

— Так что расслабься, — прошептал он таким голосом, что кровь застыла в жилах. — И вскоре ты ещё получишь удовольствие.

— Нет! Отпусти!

Я кричала, но моё сопротивление казалось бесполезным. Никто не слышал меня.