Книга Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете?, страница 23 – Вика Рубина, Эмма Фэйт

— Конечно, — усмехнулась я. — Да я и сама бы не осталась. Кто знает, вдруг вы и мне что-нибудь в утреннюю кашу подсыпете… матушка.

Тон мачехи заметно посуровел.

— Сафина, нужно иметь веские основания, чтоб бросаться подобными обвинениями. — отчеканила она. — В память о Гарольде я не буду держать на тебя зла за это оскорбление, но впредь…

— Сафи! — раздался мальчишеский голос.

В зал вошел мальчик лет десяти, низенький и курносый, одетый в простецкую, совсем не “знатную” рубаху. Он направился прямиком ко мне. Поначалу на его лице заиграла улыбка, но очень быстро сменилась тревогой и грустью.

— Как хорошо, что ты с нами. — сказал мальчик. — Папа, он…

— Я знаю, да.

Вместо продолжения он обхватил меня и уткнулся в плечо. Я тоже обняла его за спину и потрепала по голове. Возникло сильное чувство абсурдности всего происходящего. Может, я сейчас просто вижу очень странный сон, например, пока мне в больнице проводят промывание желудка и другие реанимационные мероприятия?

— Томас! — послышался строгий голос герцогини. — Манеры!

Однако мальчику на манеры сейчас было наплевать с высокой колокольни. Скоро, однако, он от меня отлип и шмыгнул носом.

— Прости, пожалуйста. Не хотел разнюниться, а вот… Ты с нами останешься?

— Милый, — заговорила мачеха сладким голосом. — Сафи уже уходит. Ей стоит побыть одной… и подготовиться к грядущей поездке.

— Знаете, матушка, — сказала я, нарочно выделив последнее слово. — Мне придется стеснить вас на некоторое время. Все же путь неблизкий и мне потребуется произвести все приготовления, чтоб путешествие прошло благополучно. Да и обосноваться на новом месте нужно сразу. Так что придется вам недельку меня потерпеть.

— Хорошо, — сквозь зубы процедила герцогиня. — Оставайтесь столько, сколько нужно.

Томас в недоумении глядел то на меня, то на мать. Для этого паренька, видимо, вся природа наших с герцогиней отношений оставалась загадкой. Да и я пока не очень понимала, за что она терпеть меня не может, если уж начистоту. Неужели из одной только природной стервозности?

Томас нагнал меня после того, как мы вышли из зала.

— Так ты правда уедешь после… ну… похорон? — поинтересовался он. Отчего-то очень смутился и стал разглядывать потолочную плитку.

— Да, — ответила я. — У меня полным-полно дел и, к сожалению, все они не будут ждать.

— Очень жалко, — простодушно сказал Томас. — Но давай, если что, я тебе хотя бы помогу собираться?

Вообще-то для этого у меня имелись Элина, Мири и Мейко, но он с такой искренностью предложил свою помощь… и вообще совсем не напоминал мать, змею подколодную, что я смирилась.

— Идет. Начнем после… церемонии.

Томас грустно улыбнулся и протянул мне руку. Неожиданно серьезно, как самый настоящий договор. Я с готовностью ее пожала.

Вскоре наступил день похорон. Мы собрались перед фамильным склепом Банксов — угрюмым и мрачным строением из черного гранита. Его темная громада высилась в отдельном углу окрестного кладбища — даже местная знать не была настолько эксцентрична, чтоб держать покойных родственников поблизости от замка.

Приехавший священник, отец Найт, стоял у специально возведенной трибуны и густым басом произносил траурную речь. Время от времени в поддержку ему вступали три женщины в темных одеждах.

Еще двое человек держали над почтенным старцем зонтик — с самого утра моросил дождь. Если бы не тягостный повод, я бы сочла это забавным — уж очень местный батюшка походил на солиста джазового ансамбля в окружении бэк-вокалистов.