Книга Порабощенная душа, страница 84 – Кери Лейк

Он закрыл дверь, обогнул машину и сел на водительское сиденье.

— Должно быть, ему неловко, когда он сталкивается с тем, кому не доверяет.

— Этот человек выглядит так, будто ему не плевать на неловкость?

— Нисколько. — Гевин завёл двигатель и тронулся с места. — Я не говорил о Гриффине. Как вы двое стали друзьями?

— Гриффин? Он, э-э… всё совсем запуталось. Наверное, лучший друг моего отца. Я никогда не встречала его, пока моя мама не начала с ним встречаться. Он действительно терпеть не мог мою маму — никто не мог — но он остался. Он боялся того, что случится со мной и Деньей, если он уйдёт. — Она поджала губы и кивнула. — Он хороший мужчина.

— Любой, кто самоотверженно заботится о женщине, — хороший мужчина.

— Я впечатлена, господин модный босс казино. Кажется, ты легко подстраиваешься под ситуацию. Есть ли какая-нибудь толпа, которая заставляет тебя чувствовать себя некомфортно?

Грудь Гевина раздулась, и он выдохнул.

— Любая большая группа женщин, собравшаяся посмотреть фильм Ченнинга Татума, довольно пугает. Эти дамы порочны. Отвратительно порочны.

Сабель рассмеялась.

— Я не думаю, что смотрела хоть один из его фильмов. Я буду той, кто нырнёт в укрытие от такого. — Она повернулась на сиденье. — Эй, тот байк, который ты показал Гриффину. Мне любопытно. Что делает его таким редким?

Гевин взглянул на лобовое стекло.

— Он найден не на Земле. Я купил его некоторое время назад у сомнительного падшего ангела. Он украл его.

— У кого?

— У ангела, которого он убил.

Там, где Гевин должен был повернуться на Пальметто, он продолжил движение в сторону Ван Дайка.

— Нам не обязательно идти к Денье. Сегодня она оставляет себе детей, чтобы я могла закончить своё искусство.

— Искусство?

— Просто некоторые… проекты, над которыми я работаю.

— Ты их продаёшь?

— Нет! — От одной этой мысли у нее свело желудок. — Я не делюсь своей работой с другими. Они только для меня. И моей семьи.

— Я видел фреску в детской комнате. Вероятно, на этом можно было бы заработать немного денег.

— Ты очень добр. — Ее щеки загорелись, и Сабель выглянула в окно, но выпрямилась на сиденье.

Полицейские машины, машины скорой помощи и лента заблокировали угол Ван Дайка. Гевин притормозил, и Сабель увидела, как кровь стекает с края тротуара на тротуар. Изувеченная рука торчала из одеяла, изжеванная в клочья мяса.

Ликаны.

— Интересно, что они думают об этом? — Она смотрела в окно, когда они проезжали мимо. — Как ты думаешь, сколько времени пройдёт, прежде чем они поймут, что они не одни? Что они живут среди демонов, суккубов, волков.

— Мы жили рядом с ними на протяжении веков. Я впервые задаюсь этим вопросом.

— Люди — такой слабый вид. — Она посмотрела вперёд. — И всё же иногда мне хочется быть одной из них. По крайней мере, я была бы свободна.

— Свобода зависит от того, что, по мнению человека, порабощает его.

— Как так?

— Они могут рассматривать то, где ты и как живёшь, как рабство по их стандартам. — Его взгляд скользнул к ней и снова к дороге. — И всё же тебя это не беспокоит. Ты можешь рассматривать мой трудовой договор как порабощение.

— И поэтому свобода по-настоящему не существует ни для кого.

— Это понимают те, кто принимает свою ситуацию. — Краем глаза она поймала его пожатие плеч. — Здесь я порабощен, и всё же это самая большая свобода, которую я имел за последние годы.