Книга Хрустящие булочки от попаданки, страница 65 – Мария Минц

– Нанни… – неожиданно его голос потеплел, и в нём даже промелькнула нежность, – именно такой хлеб пекла моя няня в детстве. Мне тогда было пять лет. Её звали Хильда, но я звал её Нанни. Она была очень добра ко мне – рассказывала сказки, сидела со мной, когда я болел, а однажды кинулась в ледяное озеро, чтобы вытащить меня, когда я катался на коньках и провалился под лёд… мне тогда было пять лет.

Я смотрела на него, боясь даже вздохнуть. Неужели и у такого индюка было такое хорошее и доброе детство?

Неужели он кого-то по-настоящему любил?

Даже его лицо неуловимо изменилось. Куда-то ушла жёсткость и непреклонность, оно наполнилось светом, словно из-зпод маски сурового хищника на миг проглянул тот самый мальчик, который так любил свою няню…

Сердце защемило, и я удивилась этому ощущению. Мне что же, впервые стало жалко индюка?

– Я часто просил её испечь этот хлеб, – по губам Рэйвенна промелькнула усмешка, которая уже не была жёсткой, а, скорее, горько-ироничной, – она называла его Кёрнхенн – “Зернышко”, и часто добавляла в него ещё и тыквенные семечки – мне нравилось доставать их оттуда и есть отдельно.

– Ого! – не удержалась я, – спасибо за идею!

Точно! И как я только не вспомнила про тыквенные семечки! А ведь они придают хлебу лёгкий ореховый привкус и отлично сочетаются и с кунжутом, и со всем остальным.

Орландо вздёрнул бровь.

– Пользуйся, – пожал могучими плечами он.

– А что случилось с Хильдой? – осторожно спросила я, – Она ушла на пенсию?

И тут же пожалела о своём вопросе. Ледяная маска неприступной суровости вновь упала на лицо Рэйвенна.

– Моя мать выгнала её, – безэмоциональным голосом отрезал он, – сразу после того, как она вытащила меня из озера.

– За что?! – возмутилась я, – Она же спасла тебя!

– Спасла, – с горькой иронией хмыкнул Орландо, – а фамильный медальон, который соскользнул с моей шеи и утонул в том озере, она спасти не смогла. Как итог, Хильду выгнали, даже не дав долечиться – после ныряния в озеро она слегла с воспалением лёгких, а ей на смену взяли Говарда. Он стал моим гувернёром, и я его ненавидел.

Последнюю фразу он произнёс очень быстро и с неприязнью, словно хотел поскорее избавиться от этого воспоминания.

А, договорив, тут же спохватился и вновь уставился на меня. Его глаза вновь стали осмысленными и жёсткими.

– Так как ты этого добилась? – рыкнул он, и я увидела прежнего индюка.

Разочарованно вздохнула. Ну зачем! Так же хорошо общались. Мне даже показалось, что я увидела в нём что-то человеческое…

Развела руками.

– Без понятия, – честно ответила я, – оно как-то так само вышло, клянусь!

– Может, ты действительно ведьма? – задумчиво проговорил Рэйвенн, меряя меня изучающим взглядом. Милена внутри сжалась, а я, наоборот, расправила плечи и фыркнула.

– Никогда никаким ведьмовством не занималась! – отчеканила я, – Хочешь верь, хочешь – нет, мне всё равно. Я честная женщина, профессиональный пекарь и за свои слова отвечаю!

– Опять ты несёшь какой-то бред, – нахмурился Рэйвенн, – и как в тебе только это сочетается, Милена? Безумие и неожиданное мастерство.

Вспыхнув, я со стуком поставила сковородку на прилавок и сухо сказала:

– Так, дружочек-пирожочек! Если мы всё выяснили, то, думаю, тебе пора. У меня ещё полно дел, с которыми я планировала разобраться до вечера.