Книга Пари, страница 35 – Александра Плен

Ланс стоял в центре вместе с Патером. Тот согласился быть его секундантом. Родана видно не было. Наследник герцога Рейна выглядел величественно и гордо – как человек, взявший на себя непосильное бремя спасения страны от тирана. В праздничном мундире, чисто выбритый, с идеально уложенными волосами. Николь подумала, чтобы так выглядеть, ему нужно было не только встать за пару часов до дуэли, но и прибегнуть к помощи камердинера.

На поляне появился сынок Лотара. Один. Он быстро обвёл взглядом студентов и вдруг направился к Николь.

– Николас, будешь моим секундантом?

Первым порывом девушки было отшатнуться. Она едва удержала себя на месте. Родан ждал ответа, а Ника боролась с голосом – он никак не хотел её слушаться.

– Да, – в конце концов, выдавила она хрипло, краем глаза заметила, как возмущённо вскинулся Брок.

Родан кивнул и пошёл в сторону Ланса с Патером. Николь поплелась следом. Она знала регламент, брат просветил. Тот, кого вызвали, выбирает оружие. Зато Ланс может диктовать условия: драться до крови или до смерти. Секунданты нужны, чтобы следить за порядком, соблюдением правил, подтверждением выполнения условий поединка.

И всё-таки она недоумевала. Зачем Родан взял её в секунданты? На поляне больше двух сотен студентов, что может остаться незамеченным? Правила требуют? Но Родан уже показал, что ему нет дела до правил.

Ей было не по себе. Она не собиралась сближаться с Роданом. Она вообще не хотела с ним разговаривать. Но отказаться почему-то не смогла.

От неё отвернутся друзья и однокурсники. Она станет парией. Точнее, её брат. Как бы Николь ни доказывала, что не знает Родана и не собирается становиться его другом, – ей не поверят. Вспомнят, что герцог Кондор первым отправился во дворец к новому королю, чтобы принести клятву верности. Да что говорить – Броку вчера пришла в голову та же мысль.

Николь подошла к Патеру.

– Есть ли возможность уладить спор мирным путём? – произнесла она стандартную фразу.

– Ни в коем случае, – ответил он, окидывая Нику высокомерным взглядом.

Да, здесь, на поляне, она была на голову ниже остальных участников дуэли, выглядела нелепо и жалко.

– Дерёмся до смерти! – поторопился выкрикнуть Ланс, не дождавшись, пока его спросят.

Родан только пожал плечами, словно его вообще ничего не волновало.

Студенты на поляне зашумели. До смерти в Академии ни разу не дрались. До этого момента даже за самое тяжёлое оскорбление полагалось биться до первой крови.

– Так уж и быть, выбираю рапиру, – сказал Родан насмешливо, – в угоду благородному оружию, как сказал мой хороший знакомый.

Рапира представляла собой разновидность шпаги. Это был своего рода уступка Лансу, поскольку он не владел никакими другими видами оружия. Родан же мог сражаться и саблями, и мечами, и кинжалами, и рогатиной, и даже голыми руками. Ему было всё равно, чем драться, ведь на войне пришлось научиться владеть всем, что под руку попадалось.

Николь растерянно посмотрела на сына Грега Кровавого. Он ободряюще кивнул. Девушка была так взволнованна, что даже обычная ненависть, охватывающая её при взгляде на его лицо, сейчас казалась чем-то далёким и несущественным. Её руки дрожали, глаза были на мокром месте. Она отошла на пять шагов назад, давая пространство соперникам, и вдруг подумала, что ей будет жаль, если Родана убьют.