Книга Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь, страница 19 – Виктория Вера

— И всё же, дорогой Орнуа, я считаю, что лорд Эмильтон оказал вам услугу! — с губ Вайлера срывается смешок. — Благодаря ему, вы избежали женитьбы на той дурно воспитанной провинцалочке и выбрали себе достойную партию! Ваша супруга заслуживает восхищения и, бьюсь об заклад, если уж кому-то из леди и удастся растопить сердце нашей королевы, то это будет юная леди Орнуа!

Рэйнхарт Константин Орнуа

«…лорд Эмильтон оказал вам услугу…»

Да неужели?

Лорд Вайлер, поднимает бокал, изображая в воздухе тост, и делает пару глотков.

Заставляю себя расслабить сжатые до побелевших костяшек кулаки. Эмоции не должны вмешиваться в мои дела. Это никогда не заканчивается хорошо.

— Могу я уточнить, почему вы назвали леди Милс дурно воспитанной?

— Вы меня спрашиваете?

— Вас, лорд Вайлер. Вы же начали этот разговор. Я, например, не видел ни единого подтверждения её, как вы выразились, «дурного воспитания».

— Ну как же? Моя дорогая супруга Одетт говорит, что леди Милс совершенно не имела достойных манер, не разбиралась в тонкостях современного этикета и имела ужасное образование… точнее, образование у неё совершенно отсутствовало!

— И как леди Одетт это поняла? — мне до зуда в кулаках хочется подловить его на пустой клевете и бросить эту клевету ему в лицо.

— На первом вечере леди Милс появилась в старомодном наряде, будто снятом с чужого плеча, что говорит об отсутствии у неё всякого вкуса. Вела себя довольно неуклюже, а когда подали закуски, она их взяла!

— Возможно, я что-то упускаю, но в какой из книг по этикету запрещается брать предложенные на вечере закуски?

— Мой дорогой друг, при чём здесь книги? Ни одна столичная леди так себя не поведёт!

— Лорд Вайлер, правильно ли я понимаю: вы обвиняете девушку в том, что она не знала негласных правил столичных леди?

— Ну-у… ну тут, пожалуй, вы правы, — Вайлер с некоторой задумчивостью почёсывает подбородок. — Вы только не подумайте ничего такого, милорд, я лишь хотел подчеркнуть, насколько выгодно отличается ваша супруга.

— И чем же? — мне становится искренне интересно, потому что с некоторых пор я вижу Анриетту с той стороны, которую прежде она успешно скрывала.

Она больше не выглядит тем отзывчивым и добродушным ангелом, какой представала в моих глазах с самого детства.

— Вот взять хотя бы вечер у леди Маноли, тогда выяснилось, что леди Милс не только не обучена игре на клавесине, но и не имеет никакого музыкального образования! Или же тот случай во дворце, когда леди Милс призналась, что не интересуется поэзией. А когда леди Маноли спросила, как она относится к последнему роману Дарцеха… то леди Милс ответила, что относится положительно! Можете представить? — и он прикрывает рот кулаком, пряча неуместный смешок.

— Романа Дарцеха? — вполне серьёзно пытаюсь понять, что он имел в виду, потому что мне самому некогда интересоваться современной прозой. — Вы хотите сказать, что король Генрих Дарцехский написал какой-то роман?

— Друг мой, ну все же знают, что полгода назад король Дарцеха торжественно казнил нескольких наших лордов, оказавшихся в его плену. Так?

— Так. И к чему вы ведёте?

— Перед тем как вынести им смертный приговор, он лично зачитал лордам очень длинную обличительную речь! Но так как в том обвинении не было ни строчки правды, то приговор назвали «выдуманным романом Дарцеха»! Понимаете? Совершенная фантазия и ни единого факта! Зато сколько драматизма!