Книга Скованная льдом, страница 37 – Нина Черная

Я обреченно вздохнула и приступила к проверке, воровато оглядываясь на каждый шорох и вздрагивая всем телом.

* * *

Кажется, что прошло не меньше часа, пока я пыхтела над сундуками. Повезло, что те, в которых лежали меха, не затворялись на замки. Я нашла шубу себе по размеру, накинула на плечи. Сразу возникло ощущение, что я залезла на теплую печку. Даже от ватного тулупа такого эффекта не наблюдалось. Да, я теперь не заледенею на морозе, наверное.

Отыскать артефакт оказалось гораздо сложнее. Потому что я плохо представляла, что это вообще такое. Кажется, в школе что-то рассказывали про особые предметы. Они встречались редко, а уж делать их могли единицы.

Конечно, я ни разу не видела ни одного. У мачехи, правда, были обереги, их баба Нюра мастерила раньше. Но оберег и артефакт сравнивать, все равно, что терем царя и дом последнего пропойцы рядком составлять.

Открыв крышку очередного сундука, я невольно отпрянула. От разнообразия цвета в глазах зарябило, а голова закружилась, я вцепилась в сундук и попробовала подышать, чтобы прийти в себя. Но состояние только ухудшилось, стоило мне вдохнуть насыщенного цветочным запахом аромата.

Я с перепугу захлопнула крышку и отползла ближе к выходу, сердце билось раненой птицей в груди, а внутри поднималась паника, потому что дышать оказалось почти нечем.

Я чихнула, потом еще раз, разгоняя приторный запах, казалось, заполнивший мои легкие до краев, по стеночке поднялась на ноги, и, нащупав почти вслепую ручку двери, рванула из хранилища быстрее пули.

Только в прохладном коридоре мне удалось отдышаться. Резкий запах понемногу исчез, а сердце перестало вести себя, как сумасшедшая пичуга в западне.

Глаза так сильно слезились, что картинка передо мной расплывалась. Поэтому сказать наверняка, видел ли меня кто, проследил ли, я не могла. Я тихо, как смогла, переместилась к соседней двери, дернула и чуть не расплакалась — та оказалась заперта.

Прижалась пылающим лбом к прохладной створке и попыталась успокоиться. Из всего у меня получилось только обзавестись верхней одеждой, в хранилище возвращаться опасно — вдруг тот странный запах отравит меня? Черный ход закрыт. Возможно, я могу попробовать пробраться наружу через парадные двери?

Смирившись с тем, что меня скоро схватят, я наощупь устремилась к поиску выхода. Но не успела я пройти и пары метров, как раздался лязг ржавого железа, скрипнули плохо смазанные петли, а мне в спину дохнуло сыростью и пылью. Такое редкое явление в тереме Макара, что я успела позабыть, что такое грязь.

Кое-как протерла глаза от слез и оглянулась — дверь, в которую я безуспешно ломилась несколько минут назад, оказалась приоткрытой. Растерянно моргнув, я на цыпочках вернулась ко входу в чулан и осторожно заглянула внутрь.

Комната оказалась наполнена тенями — ни свечки не горело на стене, даже матовый свет, как в хранилище не пробивался будто изнутри стен. Я прикусила губу и приоткрыла дверь шире. Ведь должно здесь быть хоть какое-то освещение? Или невидимые слуги Макара не боятся свернуть шею в кромешной тьме? Может, они обладают ночным зрением, в отличие от меня, или ориентируются по звукам?

Помотав головой, я сделала шаг навстречу тьме и сырости. Дверь хлопнула о косяк, лишая меня узкой полосы света, а внутри забурлила паника. Одна, в темноте, без возможности выбраться — грядущее казалось окрашенным в черный, кактимя хозяина заколдованного терема.