Книга Саймон, страница 121 – Анна Есина

Он, конечно, преувеличил. Мама симпатии не вызывала, но учтиво поблагодарила за букет и пригласила в гостиную. Женщины отправились на кухню, наводить последние штрихи.

Семён отметил про себя, как Геля съёжилась под материнским взглядом.

Квартира представляла собой типичное жилище одинокой хозяйки — всё чистое, выверенное до мелочей, но лишённое душевного тепла.

Гостиная поражала своей аскетичностью — диван с идеально натянутой накидкой, журнальный столик, заваленный глянцевыми изданиями о здоровом образе жизни, и массивный шкаф с посудой, закрытой стеклом. На стенах — ни одной фотографии, только пейзажи в тяжёлых рамах.

Семён от нечего делать принялся изучать скучную прессу. Всю нужную информацию он выспросил у своей девушки заранее. Мать более тридцати лет работает в школе, занимает должность заместителя директора по учебно-воспитательной работе, отличается скверным нравом и повышенной любовью к порядку. Других детей в семье нет, как и прочих близких родственников. Екатерина развелась с мужем ещё на заре 90-х и с момента переезда дочери на съёмную квартиру проживала одна.

Семён огляделся по сторонам и почувствовал некую тревогу. Везде царила атмосфера правильности и дисциплины, но не было ни одной детали, которая бы говорила о домашнем уюте или личном комфорте. Казалось, что здесь живёт не человек, а образцовая хозяйка из журнала по домоводству.

Геля, раскрасневшаяся, прибежала в гостиную и принялась расправлять скатерть, затем упорхнула и снова вернулась с блюдами и тарелками. Вместе они быстро всё расставили.

Официальная церемония знакомства прошла в прихожей, поэтому к столу все сели в тягостном молчании.

Угощения выстроились в идеальный порядок, где каждое блюдо словно демонстрировало приверженность хозяйки к здоровому питанию.

В центре возвышался хрустальный салатник с лёгким овощным салатом. Рядом расположилась тарелка с отварной курицей, разделанной на аккуратные порционные кусочки.

Гарнир представлял собой идеально отваренный рис, рассыпчатый и белоснежный. По краям стола выстроились небольшие соусники с диетическими заправками.

Чайный сервиз занял отдельный столик и выглядел угрюмо: фарфоровые чашки с тонкими стенками, молочник с обезжиренным молоком и сахарница, наполненная крошечными кубиками рафинада. Никаких сладостей или десертов — только полезные напитки и лёгкие закуски, призванные не навредить фигуре.

Всё выглядело безупречно, но как-то бездушно, словно хозяйка больше заботилась о калорийности блюд, чем об их вкусе и атмосфере уюта за столом.

Ужин начался вполне мирно. Семён рассказывал о своей человеческой работе, мама кивала, делая вид, что слушает. Потом прозвенел первый звоночек.

Только Ангела потянулась к тарелке с курицей, мать неодобрительно качнула головой и пододвинула к дочери салатник.

— Попробуй, это по новому рецепту с оливковым маслом и семенами кунжута. Семён, — она переключила внимание на гостя, — а как вам удалось в столь молодом возрасте стать заведующим отделением?

Около десяти минут будущий жених в красках описывал своё увлечение медициной и упорство в достижении целей. И вдруг…

— Дочь, ты сегодня много накладываешь себе в тарелку, — заметила мать, поджав губы. — Смотри, раскоровеешь ещё больше, никто замуж не возьмёт.

Геля покраснела, но промолчала. Семён подметил, как напряглись её плечи. Разговор вновь закрутился около работы, мама упорно потрошила свой мысленный опросник, типичный для всех мам. Потом вдруг резко глянула на дочь, та замерла с поднесённой ко рту ложкой, затем медленно опустила её.