Книга Экономка замка Дракенгольм, страница 96 – Майя Фар

«Почему он называет её невестой? Какое вообще он имеет на это право?»

Но это было ещё не самое худшее. Кайден Риетт, единственный близкий друг, который всё время был рядом и тогда, когда я лишился своей супруги и матери Андера, и потом, когда он меня поддерживал долгие годы моего безумства, Риетт, вдруг превратился в совершенно чужое существо и заявил, что мой род должен исчезнуть, и он отравил Андера.

Как прекрасна была Рия, когда бросилась на него как тигрица, и в этот момент, когда он её отбросил, я услышал сильный удар и увидел, как побелело её лицо и закатились глаза, что-то щёлкнуло у меня внутри, и я даже не успел удивиться тому, что услышал рёв.

Кто-то большой, сильный и забытый рванул наружу у меня из груди вместе с огнём.

Кто-то большой, сильный и забытый рванул наружу у меня из груди вместе с огнём.

И осознал я себя уже стоящим посередине гостиной, разметавшим всех и своих, и чужих, с распахнутыми огромными крыльями, сжимая в лапе окровавленное тело врага. А рядом со мной, прижимаясь к моим лапам, сидел такого же чёрного цвета, с невероятно синими глазами, ещё маленький, но совершенно точно… дракон.

Я обвёл взглядом всех, находящихся вокруг.

Забытое чувство единения с древним и сильным магическим воплощением заставляло моё сердце гореть в радостном огне. Я не только видел, я видел и знал, что они чувствуют: кто-то смотрел на меня с восхищением и радостью, и это были друзья, кто-то смотрел на меня с ужасом и злобой, и это были враги.

Радовало то, что друзей здесь было больше, чем врагов, и много было тех, кто боялся.

В основном они были люди, слабые маги. Но даже сильные человеческие маги ничего не могли противопоставить дракону, воплощённому в полной силе. Кожей под лапой я уловил слабые трепыхания, сжал сильнее, жалкий червяк.

Риетт, которого я полагал своим другом, подлый предатель, которого даже врагом нельзя назвать, я даже не помнил, успел он перевоплотиться, прежде чем я его победил.

Нет, сейчас я не убью его, прежде, я хочу, чтобы он рассказал мне, что за чёрная злость проросла в нём, за что он поступил так со мной.

Два вдоха, и как мне ни было жаль становиться опять человеком, я перевоплотился, и посмотрел на сына.

«А мой сын в своём драконьем воплощении выше меня ростом. Когда он вырастет, его дракон будет самым красивым», — подумал я с гордостью и слегка дунул ему в нос. Вскоре у меня на руках сидел Андер.

— Папа, я стал драконом, — сказал он.

— Да, сынок, ты стал драконом, — ответил я.

Мы оба посмотрели на нашу женщину, на ту, кто сделала нас с Андером драконами. Да ещё и спасла ему жизнь, потому что драконья магия выжигает любые яды и залечивает почти любые раны.

Я подбежал к ней, схватил её на руки.

«Слава отцу дракону, она была жива!»

— Лекаря! — крикнул я, совершенно забыв про герцога де Моэрта.

И вдруг услышал его голос:

— Лорд Рагнар! Верните мою невесту!

Я ещё сильнее прижал к себе Рию, и мой сын, мой маленький смелый дракончик, сделал шаг вперёд, как будто хотел защитить её от чужого.

— Какое право имеешь ты, Моэрт, заявлять свои права на мою женщину? — спросил я.

— У меня есть заключённый договор, — сказал герцог.

— Бумаги ничего не значат, — ответил я, — когда проявляется истинная связь.

— Не значат, — согласился де Моэрт, — но есть древний закон поединка, в котором, даже если проявилась истинная связь, женщину может получить сильнейший.