Книга Ткач, страница 64 – Тиффани Робертс

Другая его рука скользнула поверх Ахмьи, и большая ладонь легла ей на задницу, давая опору. Ее бешено колотящееся сердце яростно стучало в груди.

О Боже, о Боже, о Боже.

Когда она подняла ногу, его лицо находилось всего в нескольких дюймах от киски, и не было ничего, что могло бы защитить ее от его взгляда.

— Я с тобой, — прохрипел Рекош, его дыхание щекотало волосы у нее на лобке. Он обхватил пальцами ее зад, покалывая кожу когтями. Казалось, будто прошла вечность, а они все еще оставались в этом положении — он так близко к ней, а Ахмья — на грани того, чтобы сдаться своим желаниям.

Глупо было бы предполагать, что Рекош не почувствовал запаха ее возбуждения, особенно когда его лицо находилось прямо там.

Он убрал руку с ее задницы, и Ахмья почувствовала напряжение в его теле: ощущала под своими руками, видела его в игре мускулов под его шкурой, в подергивании жвал и вставших дыбом тонких волосках на ногах. Оно было в каждом горячем, неровном вдохе, дразнящем ее лоно.

Как раз перед тем, как тело успело крикнуть ей, чтобы она действовала, Рекош сорвал с нее ботинок. Он отложил его в сторону, опустил ее ногу и повторил процесс для другой ноги.

Но когда он закончил, то не отпустил ее, а провел ладонями вверх по ее ногам и положил их на бедра, где его пальцы сомкнулись на ягодицах.

Все восемь ярко-красных глаз были пристально сосредоточены на ее киске.

Он прижал головной гребень к ее животу.

У Ахмьи перехватило дыхание, а глаза расширились. Она подняла руки, не зная, куда их деть, что делать или что сказать. Неуверенная в том, что делает.

Усилив хватку, Рекош притянул ее ближе и глубоко вдохнул. Дрожь охватила его, пробежав по длинному, худощавому телу сверху донизу. Он согнул правую переднюю ногу позади нее. Она почувствовала мягкие, крошечные волоски, когда его шкура потерлась о ее икры.

Не так давно Ахмья отшатнулась бы от такого прикосновения. Пауки были жуткими, тревожащими существами, совершенно чуждыми ей. Одного взгляда на паука было достаточно, чтобы заставить ее выбежать из комнаты, а от мысли о физическом контакте с ним у нее по коже бежали мурашки.

Но Рекош не был пауком. И хотя его прикосновения вызывали у нее множество чувств, ни одно из них не было даже отдаленно похоже на отвращение.

Больше всего она ощущала потребность.

Рекош потерся лицом о ее живот, взад-вперед, снова и снова, издавая звук, мало чем отличающийся от глубокого, раскатистого мурлыканья, от которого завибрировала и Ахмья. Она сильно прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон.

Медленно она опустила руки к его макушке, запустив пальцы во влажные шелковистые волосы. Пока его мурлыканье продолжалось, стимулируя ее снаружи, ее клитор затрепетал, а дыхание стало прерывистым. Жвалы Рекоша раздвинулись, их острия дразняще задели ее бедра.

— Рекош… — прошептала она. — Что… Что ты…

Ее маленькие груди налились тяжестью, соски болезненно напряглись, а пустота внутри увеличивалась с каждым касанием его лица к ее коже. Он не просто вдыхал ее запах — он отмечал ее своим собственным. Пряный аромат заполнил ее нос, пересиливая ароматы дождя и земли.

В этом было что-то животное, что-то первобытное, и оно затронуло ту часть Ахмьи, о существовании которой она никогда не подозревала. Давно спящая часть, которая была разбужена им, инстинктивный ответ на его запах, его прикосновения, его интенсивность, его желание.