Книга Пепел севера, страница 6 – Светлана Бернадская

В конце концов он плюнул на все попытки обрести суровый облик закаленного в боях воина и отрастил волосы ровно настолько, чтобы можно было просто стягивать их на затылке обрывком бечевки.

Прямо сейчас они завивались в крупные слипшиеся спирали, свободно падая ему на плечи, и портили мокрыми пятнами аккуратный офицерский мундир.

— Прим-лорд Леннарт, — завидев его, сорвался с места распорядитель барака. — Простите, мы не ждали вас сегодня. Взво-о-од! Постр-р-роиться на смотр!

— Отставить! — поморщился Марон, окидывая взглядом побледневшие лица новобранцев, вскочивших так ретиво, что лавки с грохотом попадали на пол. — Сегодня они ещё не на службе, пусть отдыхают с дороги. А завтра к обеду жду всех на принятие присяги в гарнизонной крепости.

— Но…

Дверь хлопнула снова, и следом вошли Борг и Тандор, егo гарды, задержавшиеся, чтобы отвести лошадей в теплое стойло. Марон, глазами дав знак, что все в порядке, поспешил успокоить распорядителя, покрывшегося от волнения красными пятнами.

Или не только от волнения. Судя по запаху, боевой воздушник уже успел слегка подогреться горячим вином.

Впрочем, вне исполнения служебных обязанностей подобное уставом не возбранялось.

— Я здесь ненадолго, только чтобы сменить лошадей, — поспешил успокоить его Марон. — Из девятого квадрата поступил сигнал о прорыве, но двуликий успел скрыться. Ильде, угостишь чаем?

Ильде, хозяйка харчевни в первом солдатском бараке, куда по прибытию обычно расселяли новобранцев, пышнотелая и с ярким румянцем на щеках, улыбнулась ему широкой искренней улыбкой, совсем как ее сестра-близнец Лехим, кормилица Марона. Иногда даже он, привыкший к Лехим, как к родной матери, испытывал странное чувство, глядя на этих абсолютно похожих друг на друга женщин.

— Один момент, прим-лорд, ваш любимый чай из шиповника уже заварен. Эй, Эстер! Принеси прим-лорду Леннарту чаю, да поживее!

Марoн, дав понять, что не собирается тревожить расслабившуюся вечером компанию магов-новобранцев, пoкосился на Борга и Тандора, что уже принялись зубоскалить у стойки с молодой подавальщицей, сел за дальний стол и устало вытянул ноги. Мышцы ныли после целого дня в седле: вьюга сегодня особенно свирепствовала, а управлять лошадью в такую погоду — задача не из легких.

— Заночуете у нас, прим-лорд? — проворковала над ухом Эстер, от которой сладко потянуло свежей сдобной выпечкой. — Вы, должно быть, устали с дорoги.

Будто нарочно, она склонилась очень низко, и взгляд Марона сам собой устремился на ее аппетитную грудь, едва прикрытую откровенным вырезом платья. Еще бы сахарной пудрой сверху присыпала, для пущей верности…

Вот же неугомонная!

Он скрипнул челюстью, прогоняя нахлынувшее раздражение (и, что самое гадкое, не только раздражение), и заставил себя поднять глаза. Разбитная девица, поймав его взгляд, внезапно поежилась и зябко натянула на плечи сползший платок. Даже покосилась на дверь, хотя та оставалась плотно запертой.

Морозом повеяло не от входа.

Спокойней, Марон, спокойней. Он заставил себя вежливо улыбнуться.

— Нет, благодарю. Утром я должен быть в крепости, поэтому мы продолжим путь, как только нам переседлают свежих лошадей.

Дело было, разумеется, не в этом. Он изрядно вымотался за день, и отдельная комната с кроватью, пусть даже узкой и жесткой, этой нoчью не помешала бы, но темные глаза Эстер полыхали таким неприкрытым вожделением, что он попросту смалодушничал.