Книга Каменное сердце, страница 21 – Светлана Бернадская

А ещё с деревьями наверняка. Северяне подчистую вырубили весь лес в равнине на подступах к куннату. Кто бы ни пришел с большой земли, он будет просматриваться, как на ладони.

— С востока поселения защищены горами, через них незаметно не подберешься. Дозоры, опять же, выставлены. А с запада — узкий залив, оттуда можно только на ладьях, с моря. Но в том проливе ладьи будут как в ловушке.

— От кого это вы так обoроняетесь?

— Ρазные гости бывают, — уклончиво ответил Мелв, избегая смотреть в глаза. — До местных сокровищ есть немало охотников.

— Правда? — Талгор припомнил сегодняшний сон. — А я слышал, что людям здешние горы не открываются, как ни ищи.

Мелв посмотрел на него искоса.

— Но ведь многие, как и ты, думают, что мы торгуем с хексами и прячем сокровища в своих домах. Им же невдомек, что трясти из нас нечего. И не только люди сюда захаживают. Сам ведь знаешь: колдуны нет-нет да и придумают всякую пакость, что бы с ее помощью к богатствам подобраться.

— Хм, — задумчиво изрек Талгор, осмысливая услышанное. — И как же вы с ней боретесь?

— А никак, — повеселев, ответил воевода. — От нечисти у нас вокруг поселения защитные руны начертаны. А в лес если что и проникнет, то там и сгинет. Идем, сам посмотришь.

Лес к северу от поселения казался поистине волшебным. Высоченные ели и сосны карабкались к небу, словно там надеялись найти избавление от тяжелого снега, клонившего до земли разлапистые ветви. На тонких веточках замерзло кружево инея, кое-где свежий снег превращал его в пух.

Нетронутый снежный покров в лесу был столь высок, что если сойти с тропы, протоптанной охотниками, то провалишься чуть ли не по пояс. Не зря северяне носили высокие сапоги, а пo целине перемещались на коротких широких снегоступах.

— Красивo, — сказал Талгор, восхищенно тронув еловую веточку, сплошь покрытую ледяным узором. — Нотрад и правда похож на сказку.

Мелв усмехнулся в усы и открыл было рот, как вдруг со стороны дальних гор послышался надрывный детский плач.

Талгор застыл, как вкопанный.

— Ты слышал? Там ребенок! Заблудился, что ли?

И он свернул с тропы, припустил по высокому снегу в сторону гор со всей прытью, которую позволяли громоздкие снегоступы.

— Кунн Эйтри, постой! — крикнул ему вслед воевода Мелв. — Не надо туда идти!

Талгор не поверил ушам. Сбился с шага, глянул через плечо.

— Это еще почему? Там же дитя! На таком морозе и оглянуться не успеешь, как замерзнет! Да ещё снег валит, если присыплет — уже не найдешь.

— Ты его и не найдешь. — Раскрасневшийся от мороза и быстрой ходьбы воевода догнал егo и положил руку на плечо. — Это те дети, что живут в горах.

Верно. Bсе верно. И сам он прекрасно знал, что все эти страшные сказки о хексах и проданных за сокрoвища детях — вовсе не сказки, но одно дело знать, и совсем другое — слышать, как плачут эти самые дети. Еще живые. Хотят домой!

— Я посмотрю, — упрямо заявил он и, развернувшись, устремился к горам.

— Кунн, да постой же! Горы тебя не пустят!

Но Талгор его не слушал. Если есть хоть малейшая возможность спасти плененного ребенка, пусть даже одного, он ее не упустит.

Bоевода, выкрикивая то уговоры, то проклятия, пытался угнаться за ним. Запыхался. Но Талгор почему-то сейчас не испытывал жалости к большому суровому старику, который вот так равнодушно мог слушать детский плач.