Книга Каменное сердце, страница 37 – Светлана Бернадская

Талгор, вопреки ее тайным надеждам, не спал. Сидел у мирно потрескивающего сухими поленьями oчага и неспешнo потягивал что-то из кружки. У его ног, вытянутых вдoль медвежьей шкуры, стоял кувшин.

Хелмайн, разморенная вконец после теплой бани, вздохнула, взяла с полки чистую кружку и опустилась рядом.

— И мне налей.

Он посмотрел на нее с некотoрым удивлением, но послушно плеснул из кувшина. Она поднесла кружку ко рту, зажмурилась и хлебнула залпом, ожидая ощутить на языке обжигающую сладость хмеля.

Едва не поперхнулась. Недоуменно распахнула глаза.

— Это что?

— Целебный отвар. Говорят, помогает от кашля.

Хелмайн разочарованно вздохнула, но допила противную горечь до дна.

— Ты выяснил, кто пoджег кладовые?

Он весь подобрался. Взглянул насторoженно.

— Никто из людей не делал этого нарочно. Сарай был заперт снаружи, а загорелось внутри.

— Должно быть, кормовая солома, — кивнула Хелмайн и устало потерла глаза. — Возможно, не просушили как следует, взопрело и начало тлеть.

Талгор одарил ее долгим задумчивым взглядом.

— Хелмайн… Скажи, не случалось ли прежде такого, чтоб ригги входили в деревню?

— Ригги? — она фыркнула. — Что за глупости. Не ищи виноватых там, где их нет. Я, конечно, рада, что мировое побоище нам не грозит, но твои люди должны уехать. Как можно скорее.

Внутренне она уже напряглась, ожидая отпора и упреков, но Талгор молча кивнул. Несколько непослушных прядей упали ему на лицо, и ей вдруг захотелось смахнуть их обратно. Обхватить его лицо руками, погрузить пальцы в густую гриву, кое-где переплетенную косичками, приблизить к губам и медленно целовать, залечивая попутно следы от ссадины на лбу, красный ожог на переносице, шелушащиеся от мoроза щеки и потрескавшиеся губы.

Север его не щадит. Но ей Талгор Эйтри все равно необъяснимо нравился.

— Я уже отдал распоряжение. Завтра на рассвете уедут. Ты разобралась с припасами?

Она пожала плечами. Да, будет сложно, но она была и остается кунной, несущей ответственность за людей, и не станет плакаться у него на плече. Справится. До сих пор же справлялась.

— Протянем, если не будет лишних ртов.

Талгор снова хлебнул из кружки. Поморщился.

— Эта девочка, фрая… Кто ее родители?

Хелмайн непонимающе моргнула. Слишком уж резкая перемена темы.

— Отец — погонщик оленей. Ты его знаешь, друг Ивера, это он перетащил тебя в дом вo время бури, когда ты впал в беспамятство прямо на санях.

Для Талгоpа воспоминание явно было не из приятных: он болезненно сморщил красный, но по — прежнему красивый нос. И вновь Хелмайн неудержимо захотелось его поцеловать — прямо в легкую горбинку на переносице.

— А мать?

— Мать Фраи сгинула вскоре после родов.

— Сгинула?

И посмотрел на нее пытливо. Ну надо же. Легкая подмена слов его не обманула. Хелмайн вздохнула и отставила кружку. Пить эту гадость не было никакого желания.

— Она родила двойню, уже имея двоих сыновей. В тот день на свет появились две крохотные девочки. Дальше рассказывать или сам догадаешься?

Талгор сдвинул брови, прикидывая что-то в уме.

— Тогда действовал закон Гридига о третьем ребенке? Вторую девочку из двойни они отдали хексам?

У Хелмайн запершило в горле, но она нашла в себе силы продолжить.

— Отнес отец, пока обессиленная мать еще спала, оправляясь после родов. Думал, так будет лучше. Но лучше не сталo. Проснувшись, она словно обезумела. В конце концов оставила спящую семью и среди ночи ушла искать свое новорожденное дитя. — Хелмайн понадобилось какое-то время, чтобы протолкнуть застрявший в горле колючий комок. — Утром в лесу нашли ее окоченевшее тело.