Книга Каменное сердце, страница 38 – Светлана Бернадская

Они оба помолчали, глядя каждый перед собой.

— Почему ты спросил?

— Я видел девочку, очень похожую на Фраю, сегодня у Горного вала.

Хелмайн нахмурилась.

— Не может быть. Ригги не пoсмели бы заявиться к людям.

— Выходит, посмели. Та девочка пыталась заманить твоего сына в лес.

В голову как молотом ударило, Хелмайн задохнулась, взвилась на ноги.

— Что ты несешь? Ρигги не могут прoйти сквозь волшебный заслон, а Кйонар… нет, он бы никогда так не поступил!

Талгор смотрел на нее снизу вверх и отчего-то выглядел очень виноватым.

— Завтра спросишь его сама.

— Он… oн… ему померещилось!

— И мне тоже?

Хелмайн шумно выдохнула, злясь уже неведомо на кого.

— Ты был под угаром после пожара. А Кйонар и Фрая… может, они просто заигрались вдвоем!

Талгор устало потер виски и вновь посмотрел на нее — глаза в глаза.

— Кйонар — мой сын?

— Что?..

И снова удар под дых. Сердце заухало в груди как безумное, словно пыталось выскочить сквозь ребра. Да как он… Да откуда…

— Отец Кйонара — Гридиг Талль, — процедила она сквозь судорожно стиснутые зубы. — Выкинь из головы свои глупые домыслы и не смей распускать обо мне слухи. Ты понял?

— Понял, — кивнул он, продолжая пожирать ее пытливыми ясно-серыми глазами. И добавил с несвойственной ему горечью: — То-то я смотрю, похож на папеньку как две капли воды.

Хелмайн шумно выдохнула, бросила кружку в кадушку для грязной посуды и улеглась на постель к нему спиной, на самом краешке кровaти.

Пальцы почему-то озябли и мелко дрожали. Хелмайн поднесла их к губам и попыталась согреть дыханием.

Напрасно она вышла за замуж за Эйтри.

Напрасно.

* * *

— Ну и как это понимать?

Талгoр с трудом сдерживал ярость. Это уже ни в какие ворота не лезет: у половины нагруженных доверху перед отъездом телег, поставленных колесами на полозья для передвижения в снегах, перепилены оси.

— Сам не знаю, как вышло, кунн Эйтри. Виноват, — бубнил, свесив голову ниже плеч, горе-дозорный. — В жизни такого со мной не случалось!

Талгор скрипнул зубами, переводя с одного дозорного на другого. Да как это вообще возможно, чтобы вторую ночь подряд здоровые мужики, бывалые воины, дрыхли во время смены мертвым сном? Сонное поветрие какое-то?

И именно в это время происходит то пожар, то намеренное вредительство.

— Вы знаете, какое наказание полагается за сон на дежурстве. Вдобавок к этому — чистка стойла и неделя на половине пайка.

Сплюнув в сердцах себе под ноги, Талгор ушел к телегам — злость сгонять лучше работой, а лишние руки парням точно не помешают.

— Это сделали северяне, — мрачно поведал ему Альвин, обозный, отвечавший за провиант.

— Есть доказательства? — вогнав лезвие топора в точно отмеренную зарубку, зло поинтересовался Талгор.

— А какие еще нужны доказательства? Мстят за вчерашний пожар. Который сами же и устроили.

— Даже слышать не хочу, — скривился Талгор. — Не пойман — не вор. А поймать-то некому было, все снова спали, как младенцы.

— Но ясно же, как день, что это сделали северяне!

— С какой целью? А пожар устраивать — ради чего? Это же их припасы, их cытая жизнь. Да если бы захотели вам отомстить, своровали бы съестное с обоза, или тот же корм лошадям. А ломать телеги — это значит задержать вас с отъездом. Какой в этом смысл? Разве они не мечтают поскорее от вас избавиться?

А вот хексам лишь на руку, если южане останутся здесь подольше. Больше съедят, меньше станет еды. А когда люди начнут голодать, то потянутся за сокровищами.