Книга Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины, страница 176 – Ри Даль

— Что значит долг, Эллая? О чём речь?

Она подняла на нас глаза, и в них было столько боли, столько вины, что я невольно затаила дыхание. Наконец она заговорила, и каждое её слово падало, как тяжёлый камень:

— За то, что не уберегла истинного правителя Торесфаля.

Мы с Райли переглянулись, оба в равной степени ошеломлённые. Истинного правителя? Что она имела в виду? Я хотела спросить, но Райли опередил меня:

— О ком вы говорите, Эллая?

Она снова надолго замолчала. И всё же её губы дрогнули, и она заговорила, тихо, но с какой-то внутренней силой:

— Меня взяли во дворец, когда я была совсем юной, вместе со старшей сестрой. Тогда Годфер Влассфор был женат на Вайдерии Блоффор. Они ждали наследника. Вайдерия была на сносях, и ей нужна была помощь, вот мы с сестрой и приглядывали за молодой женщиной. Всё случилось в ту самую ночь, когда начались роды. Годфера не было во дворце — он уехал по делам, какими-то важными, о которых никто не говорил вслух. Роды принимали служительницы Храма, а мы с сестрой помогали, чем могли. Родился мальчик — Ронар. Ронар Влассфор. И тотчас выяснилось, что он сильнейший дракон. У него была особая метка, которая в момент рождения сияла ярче звёзд. Это была огромная радость, но… радость недолгой.

Эллая снова замолчала, её руки дрожали, и я видела, как ей тяжело продолжать. Но я не могла её позволить ей остановиться.

— Что случилось потом? — тихо спросила я.

Она тяжело сглотнула:

— В ту же ночь, когда Вайдерия отдыхала, а младенец спал, в покои ворвались люди. Я не знаю, кто они были — лица их скрывали маски. Они пытались забрать мальчика. Мы с сестрой кинулись защищать его. Нам удалось бежать, унести Ронара из дворца. Мы боялись, что малыша подстерегает опасность, и решили, что лучше укрыть его где-то далеко, в безопасном месте. Мы разделились. Сестра забрала мальчика и отправилась в Храм Целлианы, а я осталась, чтобы связаться с Годфером. Я отправила ему послание с гонцом, умоляя вернуться. Он примчался, но… когда мы вернулись во дворец, дракарию доложили, что Вайдерия мертва, и младенец тоже, и нянька, что была с ним. Их всех, мол, убили повстанцы.

Я почувствовала, как Райли напрягся рядом со мной. Его рука, всё ещё лежавшая на моём плече, сжалась чуть сильнее. Я сама едва дышала, пытаясь осмыслить услышанное.

— И что было дальше? — спросила я.

Эллая покачала головой, её глаза наполнились слезами.

— Годфер был страшно подавлен. Он винил себя, винил всех вокруг. Но Великий Митроил настоял, чтобы он не отчаивался, а взял новую жену. И вскоре Годфер женился на Дардэлле. Позже у них родился Тирам… А я так и не узнала, что стало с моей сестрой и маленьким Ронаром. Действительно ли их настигли и убили, или это была очередная ложь. Я молилась об их здравии, но… в глубине души понимаю, что скорее всего так и случилось. Я не уберегла ни сестру, ни истинного правителя Торесфаля. И это мой великий грех, который я всегда мечтала искупить, но… уже вряд ли искуплю. Все мертвы, и я тоже вскоре уйду за невозвратную черту и предстану пред Оком Целлианы.

Я молчала, чувствуя, как слёзы жгут глаза. Эллая стояла перед нами, маленькая, сгорбленная, но в её словах была такая сила, такая боль, что я невольно ощутила, как её груз ложится и на мои плечи. Райли молчал, но я видела, как его лицо застыло, будто вырезанное из камня.