Книга Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины, страница 175 – Ри Даль

Эллая кивнула, её глаза потемнели от боли.

— Да, Киора, — тихо сказала она. — С тех пор как не стало Годфера Влассфора, отца Тирама, каждый год после Ритуала Целлианы дракарию выбирают новую невесту. И каждая приносила ему дитя. После чего и младенец, и роженица… всегда бесследно пропадали.

Я невольно обернулась к Райли, который стоял чуть поодаль, напряжённый, как струна. Наши взгляды встретились, и я увидела в его глазах то же потрясение, что бурлило во мне.

В голове вспыхнула та самая записка, которую я нашла в камере, ещё когда только очнулась в этом мире. А потом я вспомнила Мирину. Мою подругу из Дома Целлианы, ту, с которой мы вместе росли, делились хлебом и мечтами, смеялись над глупыми шутками и плакали, когда было совсем невмоготу. Она была старше меня, всегда казалась такой сильной, такой уверенной. Я не могла не спросить о ней.

— Эллая, — голос мой дрожал, но я заставила себя продолжить, — вы что-нибудь слышали о девушке по имени Мирина? Была ли здесь такая?

Эллая заметно напряглась, а взгляд стал ещё тяжелее.

— Да, Киора, — произнесла она тихо, — была девушка с таким именем. Она стала первой невестой Тирама.

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. В глазах потемнело, а тело покачнулось. Райли шагнул ко мне, его рука легла мне на плечо, тёплая и крепкая, но даже это не могло унять дрожь, что пробирала меня до костей.

— И… она тоже исчезла без следа? — выдохнула я, боясь услышать ответ.

Эллая посмотрела на меня с таким сочувствием, что я едва не разрыдалась. Она осторожно уточнила:

— Кем она была тебе?

— Подругой, — призналась я, чувствуя, как слёзы жгут глаза. — Мы вместе росли в Доме Целлианы. Она была мне как сестра…

Эллая вздохнула, её голос опустился до шёпота:

— Нет, она не исчезла. Она… погибла.

— Как? — вырвалось у меня, и я сама не заметила, как сжала кулаки.

— Умерла в родах. Её не спасли. Да, думается мне, и не спасали… — сдавленно добавила Эллая.

Райли сжал моё плечо крепче, и я почувствовала, как он пытается передать мне свою силу, своё тепло. Но я была в таком ужасе, таком горе, что едва держалась. Мирина… Моя Мирина… Такая живая, такая светлая, и вот её нет. И не было уже столько лет. А я даже не знала…

Я сглотнула ком в горле, заставляя себя собраться. Нельзя было раскисать, не сейчас. Я должна была знать всё. До конца.

— А её ребёнок? — спросила я, стараясь, чтобы голос не сорвался. — Тоже погиб?

Эллая покачала головой, её глаза наполнились болью.

— Младенец выжил, — сказала она. — Я хоть и не видела его, но слышала детский плач. Но затем ребёночка куда-то забрали. То же самое произошло и с другими. Всякий раз роженицу тщательно охраняли. Великий Митроил позаботился о том, чтобы при рождении не присутствовало никого лишнего. Всё в строгой секретности.

— А вы пытались как-то помочь? — выпалила я, чувствуя, как ярость закипает внутри. — Что-то выяснить?

Эллая опустила голову, её пальцы дрожали, сжимая плащ.

— Любая попытка могла стоить мне жизни, — призналась она с горечью. — Но я пробовала, дитя, в меру своих сил пробовала. Вот только с тобой и вышло… И мне показалось, что я смогла уплатить долг…

— Долг? — переспросила я, чувствуя, как холод пробирает меня до костей. — Какой долг?

Эллая молчала, её взгляд метался, будто она боялась, что сами тени сада подслушивают нас. Райли шагнул ближе, его голос был низким и твёрдым: