Книга Прятки в облаках, страница 127 – Тата Алатова

— Здрасти, — согласился он, перевел взгляд с потолка на Машу и решил проявить вежливость: — как вы?

— Скучаю, — честно призналась она, не отводя от него глаз. На лице Дымова ничего не дрогнуло, он просто смотрел на нее — открыто и внимательно. — По Лизе, — пояснила Маша. — Привыкла, что она всегда рядом, что мне всегда есть с кем поговорить. Знаете, когда ты растешь в большой семье, а потом оказываешься в общаге, то чувствуешь себя ужасно одинокой. Я даже не понимала этого, пока не появилась Лиза. Она стала моим первым настоящим другом.

— Вы же понимаете, что Лизы не существует? — мягко спросил Дымов.

— Понимаю, — согласилась она. — Есть только вы.

Наверное, прошла целая тихая минута — они просто молчали и глядели друга на друга, а потом Дымов вдруг занервничал, зерзал, ляпнул совершенно неожиданное:

— Вот что мне всю ночь не давало покоя: а как бы Дина убила вас с помощью веревки?

— Что? — изумилась Маша и выпрямилась.

— Человека вообще с непривычки непросто убить, тем более в нашем универе, где каждый второй целительным наговорам обучен. Ну ладно, еще нож, но тоже непрактично, надо понимать, куда бить, чтобы на ребра не напороться. Но как убить человека с помощью веревки? Повесить? Удушить? В обоих случаях нужна физическая сила и специфические навыки. Дина вроде как ничем таким не обладает. Если бы она на полном серьезе хотела вас угрохать — то выбрала бы яд или проклятие, или еще что-то в этом роде. Нож — это уже перебор, а веревка и вообще ни в какие ворота не лезет.

— Может, это какой-то код? — предположила Маша, включившись в умозрительные построения. — О котором мы с Диной позже договоримся?

— Может, и код, — рассеянно согласился Дымов.

— Меня больше Бесполезняк волнует, — доверительно призналась Маша. — Вдруг она решит, что я на самом деле представляю опасность для человечества?

— Ну, Вере Викторовне в ближайшее время не до вас будет, — утешил ее Дымов и помрачнел. Казалось, он ступал на зыбкую почву, куда ему очень не хотелось забираться. — Видите ли, Алла Дмитриевна пошла против нее крестовым походом.

— Как это?

— Этим утром она опубликовала новость о том, что инициирует сначала внутреннюю, а потом министерскую проверку факультета времени, где преподавание морально устарело, а кафедра за последние годы не блещет академическими успехами. Ни побед в межвузовских олимпиадах, ни научных достижений.

— Да ладно! — ахнула Маша. — Это ректорша обиделась, что ли? За то, что Бесполезняк так долго держала ее в неведении?

— Между ними всегда было напряжение. Одна считала нового ректора выскочкой, другая Веру Викторовну — замшелой интриганкой. Но мотивы Аллы Дмитриевны, — Дымов вздохнул, — сейчас не так важны. А важно то, что эти проверки поставят под удар не только Веру Викторовну, но и вас. Как бы история с вашим двойным сальто в прошлое не вышла за рамки узкого круга посвященных лиц. Кто знает, куда эти проверки нас заведут.

— Ох.

Глава 26

— Может, все-таки обойдется, — пробормотала Маша, верная утреннему решению ни за что не сдаваться.

В дверь постучали, и тут Дымов вдруг вскочил со своего места, стремительно обогнул стол, схватил Машу под локоть и впихнул ее в книжный шкаф.

Серьезно, именно так он и сделал.

Машин мозг совершил невероятный кульбит и отключился. Вроде как — ну все, дальше сами, я тут бессилен. Только обалделый столбняк удержал ее от того, чтобы снова выпрыгнуть наружу и спросить у Циркуля, а давно ли он спятил.