Книга Прятки в облаках, страница 163 – Тата Алатова

Он несколько мгновений поколебался, потом тяжело вздохнул, явно сокрушаясь своему непедагогическому милосердию.

— Дать вам дополнительный вопрос?

— Да уж ставьте тройку, — отмахнулась она вяло. — Все равно.

— У меня сложилось впечатление, что вы цените свою академическую успеваемость.

Она устало опустилась на стул перед ним.

— Оценка ведь все равно не пойдет в диплом, — пробормотала, опустив глаза вниз. — Так что он еще может быть красным. А эта тройка… пусть останется напоминанием о разбитом сердце.

— Как угодно, — Дымов без дальнейших придвинул к себе ее зачетку.

— Стойте! — вырвалось у Маши помимо ее воли. Никогда в жизни, с самого первого класса она не получала троек и теперь была не в состоянии смотреть, как она у нее появится.

Он демонстративно поправил манжету, обнажая наручные часы.

— Собираетесь до вечера держать меня в этой аудитории?

— Давайте дополнительный вопрос.

— Наговор от разбитого сердца, — предложил он с улыбкой. — Вы же посещаете семинары Глебова, справитесь за пятнадцать минут?

Она невесело рассмеялась, покачав головой.

— Сергей Сергеевич, вы никак не проверите его эффективность. Наговоры от разбитого сердца основываются на глубинных ассоциациях. Что-то, утешавшее в детстве, воспоминания о счастливых мгновениях, о местах, где вам было хорошо. Я могу вам скормить любой стишок и заявить, что мне от него полегчало, но ведь это будет жульничеством. Потому что прямо сейчас никакие чары не помогут мне.

Он усмехнулся и бестрепетно нарисовал ей пятерку.

Она, округлив рот, следила за движением ручки.

Это еще что?

— Но почему?

— Скажем, благодаря вашей усердной работе во время семестра и авансом на будущий.

— Я выиграю вам межвузовскую конференцию, — пообещала Маша растроганно.

— Да неужели? — Дымов уже убирал в портфель ведомости, едва не насвистывая от предвкушения каникул. — Как-то я прежде не замечал, что вы заинтересованы в углубленном изучении моего предмета.

Ну конечно. Он ведь предлагал ей конфу по лингве, чтобы узнать получше девицу, которая однажды ему явилась. А значит, и этого предложения тоже не было.

Она просто сходит с ума из-за двух разных реальностей, которые не помещались одновременно в ее голове.

— Спасибо, хороших вам каникул, — пробормотала Маша, забрала зачетку и вышла из аудитории.

***

До вечера она пролежала лежнем в кровати. Ее не беспокоили — после сессии у многих сил совсем не осталось. Девочки собирались домой, швыряли вещи в дорожные сумки и бурно обсуждали планы на отдых.

К вечеру позвонила мама, спрашивая, когда ждать дочь домой. Маша пообещала, что приедет завтра к обеду и выслушала длинный перечень развлечений, которые для нее запланировали — каток, балет, спа и мастер-класс по выпечке.

После этого она заставила себя сползти с кровати и добраться до кухни, чтобы хотя бы выпить чая. Никакие страдания не в состояния были заглушить бурчание голодного желудка.

Аня Степанова, мурлыча себе под нос кулинарные наговоры, пекла торт. Дина при полном параде грызла эскимо, настраиваясь на очередное свидание. Катя Тартышева щелкала семечки, корпея над очередным шедевром.

— Рябова, — встрепенулась она, — как экзамен у Циркуля?

— Пятерка, — разнесчастно ответила Маша, включая чайник. Она было потянулась к заначке-печенью, но Аня на нее цыкнула: