Книга Горгона и генерал, страница 14 – Тата Алатова

— Ладно.

— Что… что это такое? — спросила горгона, глядя на целый выводок мальчишек всех возрастов, следовавших за Лорелеей по двору замка.

— Мои друзья, — ответил Трапп.

— Издеваетесь?

— Посмотрим, каких друзей вы заведете спустя десять лет в ссылке.

— Я не пробуду здесь и месяца, — прошипела горгулья.

— Ну да.

Лорелея подошла к ступенькам и задрала голову вверх, пытаясь разглядеть Гиацинту.

— Добрый вечер, — вежливо поздоровалась она.

— У меня голова разболелась, — слабым голосом отозвалась гематома. — Пойду прилягу.

— Добро пожаловать, — провозгласил Трапп.

И в целом неплохо провел вечер, если бы не мерзкое чувство внутри его желудка.

Поздно вечером, когда гости отправились в свою деревню, унося с собой всю еду, которую могли унести, Трапп поднялся к горгоне.

Она яростно строчила письма, сидя за столиком в своей спальне. Возле лежала уже целая стопка написанных посланий.

В легком пеньюаре, с распущенными волосами и без всяких мушек и белил, она показалось Траппу незнакомкой.

— Что за ребячество, Бенедикт, — раздраженно сказала Гиацинта. — Для чего вам все это понадобилось?

— Пытался показать вам, что в ссылке тоже есть жизнь.

— Это не жизнь, — рассердилась она. — Но в вашей покорности судьбе есть какой- то подвох. Возможно, вы считаете, что не заслужили ничего лучшего?

— Вы так думаете? — рассеянно отозвался он, усаживаясь в кресло. Вытянув ноги, он откинулся на спинку и прикрыл глаза. — Ваш второй муж, канцлер Крауч, был очень жестоким человеком. Он любил издеваться над слабыми. Однажды он так сильно избил мальчишку-конюха, что тот остался калекой. Мы с ним плохо ладили, а вы?

Скрип пера прекратился. Подняв голову, Гиацинта бездумно смотрела в темный прямоугольник окна.

— Ваш первый муж был нищим стариком, второй — садистом, а любовник — мелочным тираном, — продолжал Трапп. — Что с вами не так, Гиацинта? Возможно, вы считаете, что не заслужили ничего лучшего?

— Что ж, — наконец, произнесла она. — Полагаю, у нас обоих есть прошлое, о котором мы не хотели бы говорить. Позвольте задать вам последний вопрос.

— Валяйте, — благосклонно разрешил генерал.

— Вы знаете, за что вас сюда сослали?

— Конечно, — пожал плечами Трапп. — Из-за женщины. Король был юным, он только-только вступил на трон и был пылко, до смерти влюблен в одну даму, жену посла. Но она предпочла неопытной молодости очарование зрелости.

Гиацинта задумчиво смотрела на него, словно разгадывая какую-то загадку.

— То есть вы полагаете, что Джон вас наказал из-за женщины? — спросила она.

— А разве есть другие варианты? — насторожился он.

Гиацинта встала, подошла к нему ближе и грациозно опустилась на его колени, обвив шею рукой.

Он ощутил слабый цветочный аромат.

Вблизи она казалась совсем юной и очень нежной.

— Мой дорогой Трапп, — произнесла Гиацинта, — официально вас осудили за измену.

От неожиданности он даже рассмеялся.

— Это наша дама изменяла послу, — сказал он. — А я был холост и восхитительно свободен.

— Да нет же, — вздохнула Гиацинта. — Вас осудили за измену родине. Было объявлено, что вы вступили в преступный сговор с неким послом соседней державы, передавая информацию о наших войсках.

— Что?

Он едва не сбросил её со своих колен, дернувшись так резко, что у горгоны клацнули зубы.

— Да сидите вы спокойно, — прикрикнула она. — Я была тогда девочкой, и мне было все равно, но мой старший брат как-то рассказал об этом. Он военный, и ваш низкий поступок до сих пор ужасно сердит его.