Книга Тетушка против, страница 181 – Тата Алатова

— И про духовную опасность для жениха упомяните, — безмятежно добавил епископ, почесывая пузико кошки, нагло прыгнувшей ему на колени.

— Про что? — поперхнулся Деверё.

— Одержимость блудным бесом и склонность к ереси и разврату… А вы думали, по какой причине я пошел на столь поспешное венчание? Радею о душе нашего распутного графа…

Под смущенное хихиканье Констанции Маргарет медленно повернула голову к Раулю и не мигая уставилась на него. Он выдержал ее взгляд стоически.

— Да, моя милая Пруденс, — горько провозгласил он, — только вы и можете меня спасти… А эти люди не позволяют нам даже на одну ночь уехать из города!

И он мученически постарался улыбнуться, да вышла лишь жалкая гримаса.

Рауль не мог поверить в жестокость судьбы: он же сделал все возможное, чтобы заполучить Пруденс, — а оказалось, что как раз заполучить ее он не может. Мечты, больше всего связанные со скомканными простынями, сбитым дыханием и горячей кожей под губами, таяли на глазах.

Кольцо на руке будто бы нагревалось само по себе, требуя забрать свое, а он так и не мог придумать ничего выдающегося. Столько всего предусмотреть — и не позаботиться о самом главном!

С завтраком было покончено. Деверё поднялся первым, сославшись на дела службы.

— И мне пора, — заметила Леклер озабоченно. — Надо думать, Жозефина еще спит? Придется ее разбудить, пока кухарка не вернулась с рынка.

Пруденс порывисто схватила ее за руку:

— Только помягче с ней, умоляю тебя! Постарайся ее утешить хоть как-нибудь!

— Как?

— Не знаю… Она хотела увидеть короля, — тут Пруденс посмотрела на Рауля с отчаянной надеждой, и он немедленно воспрянул. Вот! Наконец-то эта женщина признала его искусство интриг!

— Пообещайте Жозефине короля, — великодушно кивнул он. — Герцог Лафон пришлет ей приглашение.

— В самом деле? — удивилась Леклер.

— Его светлость что-то обязательно придумает, — с непоколебимой уверенностью заверила ее Пруденс.

Виконтесса только хмыкнула и встала из-за стола.

— Вас подвезти до дома? — спросила она.

Франсуа зевнул, явно обрадованный тем, что скоро наконец сможет вернуться в постель. Мартен захлопотал, убирая тарелки.

— Да, пожалуй, — у Рауля снова испортилось настроение при мысли о том, какая суматоха поднимется дома.

— Не стоит, — тут же возразила Пруденс, чем изрядно его удивила. — Мы немного прогуляемся, если его преосвященство найдет для нас сухие плащи. Наши совершенно промокли.

— Мартен, выдай им что-нибудь из того, что мы храним для паломников, — махнул рукой Франсуа, совсем уже сонно кутаясь в рясу.

Накинув на себя бесформенные балахоны из самого дешевого сукна, Рауль и Пруденс тепло попрощались с Леклер, хозяином дома и Мартеном, а потом вышли на улицу.

Дождь закончился, и свежий воздух взметнул их тонкие плащи. Чисто вымытое солнце с любопытством поглядывало на проснувшийся город, пахло горячим хлебом, дымом, мокрым камнем и надвигающимися холодами. Ворковали голуби, грохотали колеса грузовых телег, звенели колокольчики почтовых экипажей.

Пруденс решительно нырнула в лабиринт узких переулков, находя неведомые тропки между заборами. Это были задворки города, с которыми Рауль прежде не был знаком, и теперь он понятия не имел, куда же она его ведет.

— Дорогая, вы выбрали странное место для прогулок, — заметил он с все нарастающим недоумением.