Книга Тетушка против, страница 21 – Тата Алатова

— Эй, любезный, — зычно крикнула Маргарет, уперев руки в боки для большей солидности, — и куда ты так спешишь?

— Гуляю я тут, — пугливо отозвался мужичок, прижимая к пузу объемистый пустой мешок.

— За яблоками гуляешь? — уточнила Маргарет.

Он помолчал, насупленно разглядывая ее. Простое платье и огрызки у ног сделали свое дело, и крестьянин чуточку осмелел.

— Не, — шмыгнул носом он, — за яблоками у нас туточки только мелюзга шлендрает. Мы люди серьезные, мы больше по тем странным штуковинам, которые светятся.

— Ага, — глубокомысленно покивала Маргарет, вспоминая мертвую экономку и непонятные кривые то ли груши, а то ли баклажаны. — Хватай-ка этот мешок и тащи на графскую кухню, а за теми штуковинами потом уже сбегаешь.

— Ну вот еще, — независимо задрал нос мужичок.

Маргарет прищурилась с тем особым неодобрением, от которого любая прислуга становилась смиреннее и шустрее. Платить этому доходяге за столь ничтожную услугу она не собиралась, еще чего не хватало!

— Что же, — ледяным голосом отчеканила она, — ты осмеливаешься предполагать, милейший, что я сама попру это сама?

Не выдержав тяжести ее взгляда, мужичок смешался и, крякнув, покорно взвалил мешок себе на спину.

— А ты вообще кто? — уменьшившись под весом яблок, спросил он и двинулся к замку.

— Сиделка сумасшедшего графа, — ответила она с достоинством.

— А, — оживился он, — слышали мы, слышали, что Флери вернулись в свои развалины, да только зря они это сделали.

— И почему же?

— Да потому что Глэдис Дюран заколдовала замок.

— Да что ты говоришь! — восхищенно охнула Маргарет, чрезвычайно обрадованная. Скучнейшая миссия по выведению на чистую воду непригодного жениха племянницы обрастала очаровательными достоинствами.

— Она служила экономкой при старом графе. Он-то, понятное дело, тоже ку-ку был, бродил по округе с лопатой, всё клады искал, всякие норы рыл, что твой крот. А ведьма Дюран, значит, при нем шныряла, ох, встречался я с ней пару раз, страшное дело… Как зыркнет, аж сердце выше макушки подпрыгивало… ну вот почти как ты, так же жутко.

— Хм, — сказала крайне довольная этим комплиментом Маргарет. — И что же старый граф, нарыл хоть пару медяков?

— Нарыл, — охотно согласился мужичок, — ревматизму себе и нарыл. Скрючило что твою улитку. А Глэдис эта сгинула на Пестрых болотах, и с тех пор бродит там, стало быть, голодным призраком и топит каждого, кто зазевается. Хвать за ногу и того!

— Что еще за Пестрые болота?

— Те самые, где странные штуковины водятся.

— Штуковины, которые светятся? — уточнила Маргарет, начавшая потихоньку разбираться, что тут к чему.

— Вот-вот.

— И дорого за них дают?

— Да сущие слезы. Поначалу-то алхимики страх как перевозбудились, а потом крутили-крутили, взрывали-взрывали, да и решили, что штуковины те бесполезные. Так, для баловства разве. И вот ты сначала бродишь по этим болотам да весь трясешься от страха, а потом то ли найдешь чего, а то ли кукиш, а если и найдешь, то продашь по цене пучка лука. А то лук и дороже, земля тут у нас будто проклятая, ничегошеньки не растет. А может и проклятая, сколько столетий этот замок над нами висит, чего уж хорошего.

Мужичок лопотал охотно и гладко, и дорога к замку под его лопотание показалась Маргарет вдвое короче. Приноровившись под ритм его жалоб, она бодро шагала, радуясь крепким башмакам, ровной дороге и свежему воздуху, который казался еще свежее после затхлости подземелья с покойницей.