Книга Сдалась орку по собственному желанию, страница 2 – Мария Авенская

Он был высокий. Ну то есть высокий.

Где-то под два метра и немного. Кожа — серовато-зелёная, как старая бронза. Волосы стянуты в тугую косу, по которой можно было бы взобраться по нему как на башню.

Одежда — коричневая, с кожаными вставками и металлическими бляшками, блестящими на солнце. Глаза — чёрные. Рот — с клыками. Красивыми, беленькими. Проклятие.

Он шёл, как будто не по пыльной дороге, а по парадному ковру. Шёл так, будто не он к нам заявился, а мы к нему

А я? Я взяла хлеб и пошла ему навстречу.

Не спрашивайте зачем. Сама не знаю. Просто пошла. И, конечно же… На ровном месте. На сухой дороге. При полной адекватности.

Я споткнулась.

Падая вперёд, со всей силы шваркнула хлебом этого великолепного орка прямо в грудь.

ТЫК — сказала буханка. ХРРР — сказала броня.

— Ой, мать моя женщина, она первая начала! — выкрикнул кто-то из толпы.

Орк остановился, наклонил голову. Посмотрел на хлеб. Потом на меня.

Я тоже посмотрела на него.

Мы так и стояли. Я — с пыльными коленями. Он — с хлебом на груди.

— Это… — прогрохотал он, — ритуал?

Улыбнулась и сказала с наигранной серьёзностью:

— У нас так принято. Добро пожаловать... буханкой в грудь!

И тогда подошёл староста. Тихонько, сбоку, чтобы сильно не отсвечивать. С лицом, как у трусливого зайца.

Он наклонился ко мне и прошептал:

— Если что… скажем князю, что это ты их позвала. Ладно?

Староста исчез так же тихо, как и появился — с видом человека, который только что сдал тебя в аренду за бочонок медовухи и ещё остался всем доволен.

А я осталась.

Лицом к лицу с орком, у которого, кажется, в глазах плавился металл.

Он сделал шаг вперёд. Я — шаг назад.

Он наклонился чуть ниже. Я — задрала голову выше.

Он посмотрел на хлеб у него на груди. Я — на свои дрожащие пальцы, которые по какой-то злой иронии начали вырисовывать в воздухе что-то похожее на магический узор.

Чёрт. Дар.

— А это что ты делаешь?! — грозно спросил орк.

Только сейчас поняла, что пальцы слегка светятся. Тут же спрятала руки за спину. Улыбнулась. Очень фальшиво.

— Это? О... гм... профилактика холеры, — брякнула я, спрятав руки за спину. — У нас тут, знаешь ли, своё народное… магич… лечение.

Он ничего не ответил. Только нахмурил брови, как будто собирался раздавить меня чисто силой взгляда.

В этот момент деревенская идиллия треснула, как старая лавка у печки.

— Ты ведьма? — спросил он глухо.

Я бы и ответила, да только сзади донёсся визг, будто швырнули гуся в кипяток. А потом — топот.

На орка, размахивая веником и шалью, летела баба Глаша.

— Уйди, нечисть! — кричала она. — Мэл моя внучатая, а ты, клыкастый, не суйся к нашей девочке, ишь ты!

Я вжалась в забор. Орк растерянно отступил на шаг.

Но на этом представление не закончилось.

С другой стороны подоспела белая кошка Аграфены, местная демоница по кличке Пушинка.

И она вцепилась орку в штанину с такой самоотдачей, что я подумала: всё, вождю конец. Смерть от бабки и кошки. Неславная, но запоминающаяся.

— Мяаарр! — прокричала кошка.

— Да ты что, сатана?! — заорал орк, подпрыгнув.

— Пушинка, фу! Глаша, прекрати! — завопила я, пытаясь остановить это представление.

Местные тем временем повыходили из домов. Кто с квашеной капустой, кто с миской, кто с лопатой. Настоящий деревенский консилиум.

— Мэл, ты его охомутала, да? — донёсся голос бабы Дуняши. — Вот ведь... молодуха, а уже орка привела!