Книга Меч тени и обмана, страница 120 – Люсинда Дарк

Его слова заставляют меня задуматься. Я поворачиваюсь к нему и прищуриваюсь. До сих пор мне действительно не приходило в голову, что они понимают свои собственные ограничения, но, возможно, я ошибалась. Руэн не обращает на меня внимания и снова сосредотачивается на арене, когда объявляются первые бойцы.

— Итак… — Я уклоняюсь от ответа: — Вы кажетесь невредимыми, потому что у вас есть опыт?

Тем не менее, он не смотрит на меня, даже когда отвечает. — Мы все были там в тот или иной момент, — говорит он. — И мы все встречались с Долосом. Боги совершенно ясно обозначили наше положение среди них. — Он указывает на арену. — В конце концов, ты же не видишь одного из них там, внизу, сражающимся за свои жизни.

Горечь, заключенная в этом «их» комментарии, не остается незамеченной. — Сражающимся за свои жизни? — Я повторяю.

— То, что происходит с бойцами — независимо от того, побеждают они или нет, — в конечном счете все зависит от Бога который судит бои. Если это Маладезия, то, скорее всего, они не умрут. Если бы это был другой Бог… однако… — Он не заканчивает свое объяснение, но это не имеет значения. Я понимаю, что он имеет в виду.

Даркхейвены, похоже, интуитивно осознают свое положение среди Богов и тот факт, что они такие же пленники их прихотей, как и смертные. В то время как может показаться, что Каликс наслаждается битвой, двое других понимают, что они не могут всегда контролировать ситуацию, и это больше всего на свете выводит их из себя.

У меня сложилось впечатление, что эти трое просто избалованные придурки, но из этого я увидела больше, чем когда-либо ожидала. Они заботятся о своих собратьях-Смертных Богах больше, чем показывают. Ну, по крайней мере, Руэн и Теос заботятся.

Мы все были там в тот или иной момент. Заявление Руэна резонирует в моей голове. Означает ли это также, что в тот или иной момент им всем приходилось убивать, чтобы выжить?

Этот вопрос вызывает у меня странное чувство неловкости в груди. Я поднимаю руку и прижимаю ладонь между грудями, потирая больное место. Если это правда, то это означает, что они трое гораздо больше похожи на меня, чем я хочу признать.

Мне это не нравится. Вовсе нет.

Глава 25

Кайра

Иронично, но эти бои напоминают мне дом. Или то, что последние десять лет им было для меня. Противникам выдают оружие — мечи, луки и стрелы, кинжалы — всё, что соответствует их специализации, а потом выталкивают в центр арены сражаться.

Даже если Маладезия не так кровожадна, как Смертные Боги ожидали от возглавляющего Бога, она не препятствует боям перерасти в настоящие сражения. Летят стрелы, вонзаясь в животы и руки, а иногда даже в глаза. Воинственные крики тех, кто находится на арене, эхом разносятся по трибунам, побуждая массы кричать в знак поддержки, пока ученики и Боги делают ставки на то, кто победит.

Пока я смотрю, у меня в животе возникает гулкая пустота. Это почти так, как если бы видеть, как Смертные Боги гоняются друг за другом с той же интенсивностью, что и изнурённые ученики-ассасины, вызывает у меня только скуку. Я стою на своей платформе, сцепив руки за спиной, пока Даркхейвены молча наблюдают. Единственный, кто производит какой-либо шум, — это Каликс, который вопит, как раздраженное животное, когда бойцы спотыкаются, поскальзываются или роняют оружие.