Книга Меч тени и обмана, страница 67 – Люсинда Дарк

Между его бровей складывается V-образная складка, как будто он сбит с толку моим вопросом. Если поразмыслить, я могу предположить, что дело не столько в том, что он забыл, сколько в том, что никто из них с самого начала не обратил на это внимания.

Я вздыхаю. — Меня зовут Кайра Незерак, — повторяю я.

— Незерак? — Руэн повторяет фамилию. — Кочевник?

Я оглядываюсь на него. — Да. Так и было. — Это простой ответ, который не предлагает никаких других объяснений и извинений. Его брови хмурятся еще сильнее.

— Ты хочешь принять участие в пари, маленький человечек? — Зеленоглазый Смертный Бог движется вперед, обходя своего золотоволосого брата, который напрягается и подается вперед, как будто хочет остановить его. Интересно. Это беспокойство за меня или за его брата? Проходит такт, прежде чем Теос стискивает зубы и снова опускается на пятки, не останавливая его, хотя его глаза продолжают следить за своим братом через комнату, когда Каликс приближается ко мне.

По какой-то причине, когда я вглядываюсь в сияющие мшистым цветом радужки его глаз, у меня возникает отчетливое ощущение, что я смотрю в те же самые глаза злобной и коварной змеи. Внешне он может казаться человеком, его лицо может быть просто Божественной красоты, но его зрачки узкие, по форме напоминающие щелочки. Внутри этого человека с хитрым терпением скрывается ядовитое существо, готовое проглотить меня целиком, и я должна быть очень осторожна, чтобы не стать его добычей.

Каликс возвышается надо мной, окутывая меня своей тенью. Он улыбается, его верхняя губа оттягивается назад, обнажая острые клыки. Я моргаю, на мгновение клянусь, что они кажутся длиннее, чем обычно, но когда я смотрю снова, они ничем не отличаются от обычных. В комнате царит напряженная атмосфера. Руэн и Теос ничего не говорят, но я чувствую их пристальное внимание к брату.

Как личность я могу быть строптивой. Я знаю это, но не ошиблась ли я, предположив, что эти трое обойдут стороной кого-то с более покорным характером? Мое сердце бешено колотится в груди, и я клянусь, они слышат это, что он, Каликс, слышит это, и ему приятна внезапная перемена в комнате.

— Если пари из-за меня, то почему бы и нет? — Предлагаю я, и во рту у меня пересохло, когда я заставляю слова звучать спокойно.

Ответ, должно быть, раззадорил его, если судить по его растущей улыбке. — Я думаю, мы должны позволить ей, — говорит он, обращаясь к остальным, хотя его взгляд не отрывается от моего лица. — Прошло так много времени с тех пор, как я был так заинтригован.

Учащенный пульс моего сердца замедляется, пока почти не останавливается. Кровь приливает к ушам. Слишком поздно я понимаю, что интриговать этого мужчину, вероятно, плохая идея. Однако выглядеть слабой не кажется лучшим вариантом. Для них троих я мышь, попавшая в ловушку ко львам, и единственный способ выбраться оттуда, не будучи съеденной или поцарапанной их когтями, — это сделать именно это — усилить их интригу.

Теос стонет. — В последний раз, когда ты был заинтригован, ты свел Терру с ума.

Мой взгляд падает на Теоса. Этот комментарий напугал бы меня — напугал бы, если бы я уже не знала, что иногда быть безумным — единственный способ выжить. Я не жалею ненормальных. Я их понимаю. — Если вы прикажете мне этого не делать, я не посмею участвовать в вашем пари, хозяин, — говорю я.