Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 152 – Люсинда Дарк

— Черт! — Руэн шипит проклятие и пытается отдернуться от прикосновения Теоса. Золотоглазый Дархейвен просто игнорирует его и прижимает обратно к земле одной рукой, продолжая свой осмотр.

— Кожа вокруг раны темнеет, — говорит Теос. — Ему нужно вернуться в Академию. Если Мейрин сможет, нам нужно, чтобы она…

— Она тоже ранена, — говорю я, качая головой, прерывая его.

Теос поднимает голову и смотрит на меня, замечая животное в моих руках. Его губы приподнимаются. — Кролик? — Прежде чем я успеваю ответить, он просто издает тихий смешок и возвращается к осмотру плеча Руэна.

Вдалеке звучит рог, звук пронзает верхушки деревьев и заставляет птиц вспорхнуть со своих насестов в небо. В ненастоящее небо — потому что все вокруг нас — всего лишь пародия на реальность. Несмотря на это, мои плечи опускаются от облегчения. Этот рог может означать только одно.

Охота окончена.

— Давай, — настаивает Теос.

Я оглядываюсь назад вовремя, чтобы увидеть, как он закидывает одну руку Руэна себе на плечи, прежде чем жестом подозвать Каликса, который движется вперед, с нейтральным выражением лица, он подхватывает Руэна под другую руку, следуя просьбе Теоса.

Они втроем помогают Руэну подняться на ноги, и вместе мы возвращаемся к месту сбора, где начался весь этот день. На то, чтобы вернуться, уходит больше времени, чем я помню. К тому времени, как мы возвращаемся к месту, с которого начали, псевдосолнце, висящее над головой, опускается за линию деревьев. Холод расползается по воздуху, забирая то немногое тепло, которое дарил солнечный свет.

Я скрещиваю руки на груди и прижимаю Мейрин к себе, под свою тунику. Мое сердце болит за тех, кого мне не удалось спасти, за девушку — кабана, на наших глазах погибшую от рук своих же одногруппников. Меня даже не интересует, кто получит приз Азаи.

Вместо этого мы вчетвером просто опускаемся на землю и склоняем головы, ожидая, когда Боги положат конец этому фарсу церемонии и доставят нас обратно на Ортус — по крайней мере, когда мы там, они сохраняют подобие вежливости. В отличие от нас, в этой имитации Пограничных Земель, где жажда крови является валютой для их развлечений.

Закрыв глаза и склонив голову к коленям, я раскачиваюсь взад-вперед. Образы сверкающих черных зубов, вырывающихся из земли, снова и снова прокручиваются в моей голове. Открытые рты Сузы и Марала, из которых вытекала кровь, когда их органы и кости были раздавлены в тисках какого-то невидимого монстра, о существовании которого никто из нас даже не подозревал.

Ветер усиливается, кружась все вокруг и вокруг. Когда деревья исчезают и опускается туман, открывая истинную Пустоту, я закрываю глаза и замираю.

Хватит, я молча умоляю, пока время тянется до незаметных пределов. Пряди моих волос развеваются на шее и спине. Я сосредотачиваюсь на маленьком животном под моей туникой, свернувшемся калачиком и доверчивом. Ее сердце бьется быстрее обычного, в галопирующем темпе, который беспокоит меня, прежде чем я вспоминаю, что чем меньше животное, тем быстрее, естественно, бьется его сердце.

Я не знаю, как долго я сижу там, обхватив руками себя и Мейрин, ожидая, когда путешествие через Пустоту закончится. Только когда чья-то рука ложится мне на плечо, я понимаю, что мы вернулись. Вздрагивая, я поднимаю голову и поднимаю глаза. Ожидая увидеть Каликса, или Теоса, или даже Руэна, я удивляюсь, когда вижу Царицу Богов.