Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 154 – Люсинда Дарк

— Я сделаю это. — На этот раз Данаи не дает мне шанса отказать ей. Она проскальзывает между мной и Найлом, прерывая воссоединение, когда вырывает тельце Мейрин из моих рук.

С рычанием я тянусь к ней, но крик недоверия Найла останавливает меня. Скальное образование на стене напротив окна с видом на океан и стола там сдвигается внутрь и в сторону. Появляются Каликс и Теос, в руках у них два сундука. С открытых крышек видны одеяла, бутылки с различными жидкостями, растения и множество других вещей.

— Принесите это сюда, — приказывает Македония, когда Теос и Каликс проходят мимо нас туда, где на кровати лежит Руэн, стонущий от боли, когда Македония ставит миску.

— Все будет хорошо. — Данаи прерывает мое сосредоточение и возвращает мое внимание к себе, прижимая тело Мейрин к своему собственному. Найл выбирает этот момент, чтобы поспешить вперед, неся миску с водой, которую он держит в руках, Македонии и Даркхейвенам.

В голове стучит, я отступаю на шаг от Данаи и смотрю вниз на Мейрин. — Что тебе нужно от меня, чтобы разрушить заклинание? — Я требую.

— Я принесу жертву, — отвечает Данаи. — Все, что тебе сейчас нужно сделать, — это отдохнуть.

Глава 36

Кайра

Не важно, какая сторона одержит верх: ни победитель, ни побеждённый не выйдут из войны целыми. Я читала это где-то в книгах, которые Офелия заставляла нас с Регисом зубрить во время начальной подготовки. В то время я не понимала, что это значит, но теперь, когда я смотрю на лица спящих Мейрин и Руэна, мне кажется, я начинаю понимать.

Мейрин хотела быть в безопасности. Она хотела избежать конфликта, и хотя часть меня немного обижалась на нее за то, что она так легко закрыла глаза и отвернулась, другая часть меня также завидовала ее выбору. Зависть и желание идут рука об руку, и все, чего я когда-либо хотела, — это свободы делать свой собственный выбор.

После первоначального всплеска активности, который вернул нас с Охоты, а затем доставил в покои Македонии, а не в зал для собраний, нас с Даркхейвенами отправили обратно в наши собственные комнаты. Поскольку комната Мейрин все еще пуста — не то чтобы я хотела вернуть ее туда, — мы решили поместить их обоих в комнату Руэна. Кровать в любом случае достаточно большая, и когда они вместе, всегда есть кто-то, кто присмотрит за ними днем или ночью.

Низкий стон вырывается из горла Мейрин, заставляя меня выпрямится на стуле, который я подтащила поближе к кровати. Единственный глаз, не прикрытый марлей и повязкой, стянутой на затылке, приоткрывается. Моргая, чтобы избавиться от помутнения в здоровом глазу, она поворачивает голову. Она замирает, когда ее взгляд останавливается на мне, и я наклоняюсь вперед, дотягиваясь до руки, лежащей поверх простыни, которой она укрыта.

— Доброе утро. — Я сохраняю легкость в голосе, даже когда обхватываю ее холодные пальцы своей рукой. — Как ты себя чувствуешь?

Она снова моргает, а когда открывает рот, чтобы ответить, начинает хрипеть. Я быстро отпускаю ее и тянусь к кувшину с водой на прикроватном столике, наливая ее в стоящий там стакан. Устраиваясь на кровати рядом с ее изголовьем, я помогаю ей приподняться, подношу край стакана к ее рту и уговариваю сделать несколько глотков. После того, как ей удалось осушить добрую четверть жидкости, я ставлю стакан и даю ей сделать глубокий вдох.