Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 69 – Люсинда Дарк

Он кивает. — Есть часть моей силы, которая позволяет мне раскрывать другим то, что я вижу в будущем. Это причиняет мне сильную боль, но я знал, что если не покажу ей то, что, как я знал, произойдет, если она останется рядом с тобой, она никогда тебя не бросит.

— Я не бросала тебя, Кайра, — говорит Ариадна, хлопая по прутьям решетки ладонью, пока они не вибрируют. — Ты была моей. Моя дочь. Мое дитя. Я хотела тебя. Хенрик… — Она выдавливает имя моего отца. — Мы оба хотели тебя.

— Я забрал тебя, когда ты родилась, — продолжает Кэдмон. — Я доставил тебя к твоему отцу и велел ему спрятать тебя.

— Хенрик умел хорошо прятаться, — говорит Ариадна. — Мне потребовалось десять лет, чтобы найти тебя.

— Ты пришла в ночь, когда умер мой отец. — Мой голос звучит глухо даже для моих собственных ушей. Я больше не сопротивляюсь хватке Руэна. Вместо этого я снова прижимаюсь к нему. Поднимаю взгляд, чтобы встретиться с мамой. — Тогда почему ты не остановила его смерть? — Если она не могла остаться со мной, тогда почему… разве она, по крайней мере, не могла позволить мне иметь единственного родителя, который хотел меня?

Одинокая слеза сбегает из ее глаз и скатывается по грязной щеке, расчищая дорожку на коже, такой бледной, что она почти просвечивается под грязью, покрывающей ее плоть. Я закрываю глаза, уже зная ответ до того, как Кэдмон произносит его.

— Определенные вещи должны были произойти, чтобы ты достигла этого этапа своей жизни, Кайра.

Определенные вещи… например, кровавый контракт с Офелией. Маленькая темная комната, где меня жгли, и избивали под видом тренировок. Десятилетие служения Преступному миру. Кровь на моих руках, которую я никогда не смогу смыть. Люди, которых я убила. Жизни, которые угасли у меня на глазах. Боль, с которой я живу.

Когда я снова открываю глаза, я игнорирую Кэдмона и сосредотачиваюсь на Ариадне.

— Итак, ты ушла. — Простое действие, которое привело к таким разрушениям. Возможно, если бы она этого не сделала, не было бы ни боли, ни катастрофы, ни смерти, ни кровавого контракта. Я бы не оказалась здесь, пропитанная кровью до мозга костей, с кошмарами, вцепляющимися в уголки моих глаз каждый раз, когда я ложусь спать. Если бы только она осталась, я была бы другой.

Как будто она может слышать мысли, проносящиеся в моей голове, горящие в моем разуме, она снова делает шаг ко мне. Ее рука протягивается сквозь прутья клетки, острые края врезаются в предплечье, когда она протягивает руку. Я вздрагиваю от этого нежного жеста, моя спина врезается в грудь Руэна. Для меня это так чуждо, что она приняла мой гнев, а потом… попыталась прикоснуться ко мне.

— Мне так жаль, — хрипит она. Еще больше слез стекает с ее ресниц, каскадом стекая по щекам.

Я чувствую оцепенение. Как будто вся ярость, которую я питала к ней раньше, была украдена.

Никакие извинения не могут повернуть время вспять и возместить уже нанесенный ущерб.

— Я никогда не хотела оставлять тебя, — повторяет она слова. — Я хотела тебя. Я люблю тебя. Моя малышка. Дочь моя.

Руэн — единственное, что сейчас удерживает меня на ногах. Одна сильная рука обхватывает меня за талию, а другая тянется к моей руке. Мои пальцы холодны рядом с его теплыми.

— Ты все равно это сделала, — тупо напоминаю я ей. — Твои желания ничего не значат для меня, только твой выбор. Если бы ты осталась, ничего из того, что случилось со мной, не случилось бы. Смерть моего отца. Кровавый контракт. Люди, которых я убила. Все.