Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 71 – Люсинда Дарк

— Убирайся! — Я кричу, не заботясь о том, кого сейчас разбужу. Я не могу этого сделать. Я не могу быть с ним наедине. Я не могу позволить ему — кому бы то ни было — увидеть меня такой.

Руэн топает вперед, и когда я напрягаюсь, сжимаю руку в кулак и поднимаю ее навстречу ему, он едва уворачивается. Вместо этого он хватается за дверь и захлопывает ее, прежде чем защелкнуть замок. — Нет. — Я качаю головой. — Ты должен уйти. Я не хочу, чтобы ты был здесь.

— Чертовски хреново. — Мелкая дрожь пробегает по моим пальцам к запястьям и рукам, и довольно скоро она охватывает меня со всех сторон, поглощая меня.

Я закрываю лицо руками, когда из меня вырываются слезы. — Уходи… — я задыхаюсь. — Пожалуйста, блядь… Руэн, пожалуйста, уходи.

Мои ноги подкашиваются подо мной. Я ожидаю почувствовать, как твердый пол врезается в мои коленные чашечки, но пара сильных рук обхватывает меня, поднимая вверх и прижимая к такой же мощной груди. — Все в порядке, — бормочет Руэн, его голос глубже, тише, чем я когда-либо слышала от него. — Ты в порядке.

Я скорее чувствую, чем вижу, как он пересекает комнату и подходит к кровати, потому что мои руки все еще прижаты к лицу в тщетной попытке скрыть текущие слезы. Я не в порядке. На самом деле, я не думаю, что со мной было все в порядке в течение долгого гребаного времени, и сегодня вечером последние стены были разрушены.

Воздух кружится вокруг нас, когда Руэн опускает себя и меня на край матраса. Он крепче усаживает меня к себе на колени и раскачивает взад-вперед. Одна рука касается моего затылка, пальцы перебирают волосы, поглаживают. Утыкаясь лицом в его грудь и плечо, я, наконец, отпускаю свои руки и обнимаю его за плечи. Я прижимаюсь ближе, хватая ртом воздух, когда обжигающие слезы пропитывают его тунику спереди.

Я даже не утруждаю себя вопросом, закрыл ли он потайную дверь. Я не думаю о том, как жестоко было с моей стороны оставить Кэдмона и… мою мать… там, где они были. В холоде их тюрьмы. Без еды. Без света. Без ничего. У меня нет сил смотреть правде в глаза. Все это слишком. Слишком быстро мои эмоции вспыхнули во мне, взрываясь, как сухое дерево под огнем.

Никто не придет, чтобы спасти тебя. Что-то внутри меня ломается, разваливается на части. Или, возможно… она была сломана с самого начала, просто треснувшая оболочка души, которая едва выживала последние десять лет моей жизни. Но сегодня что-то изменилось. Я посмотрела в глаза единственному человеку, который должен был предпочесть меня всем остальным, и когда я хотела почувствовать любовь, облегчение и всевозможную надежду — все, что я почувствовала вместо этого, был гнев. Обида. Предательство.

Никто не придет, чтобы спасти тебя. Мои внутренности разрываются на части, кусочек за кусочком, распутываются, пока не остаются только очертания того, что когда-то было человеком. То, что когда-то было мной.

Никто не придет, чтобы спасти тебя. Я еще глубже погружаюсь в себя, ощущение тепла тела Руэна, прижатого к моему собственному, улетучивается. Рука Руэна в моих волосах исчезает. Вся комната и сам Ортус исчезают, пока не остаются только зазубренные кости и разорванные хрящи остатков моей души.

— Никто не придет, чтобы спасти меня. — Слова, сказанные так давно, пронзают мой череп и причиняют больше боли, чем я когда-либо думала, способен выдержать один человек.