Книга Прибежище из серы и тьмы, страница 73 – Люсинда Дарк

Ее руки обнимают меня за плечи, ее тело извивается, сбрасывая остатки плаща на землю, пока она пытается прижаться ближе. С ее губ слетают тихие мяукающие звуки, звук, который я никогда не ожидал услышать от такой сильной женщины. Но если что-то и научило меня тому, что даже у сильнейших воинов бывают моменты слабости, так это мой собственный опыт.

Я отвечаю на ее пыл своим, целуя ее до тех пор, пока не перестаю дышать. Мои руки прижимают ее к себе, приподнимая, чтобы она оседлала мои бедра, в то время как мои ноги остаются на полу. Наши тела сталкиваются, преграда в виде одежды, которую мы все еще носим, касается моих нервных окончаний, когда Кайра отрывается от моих губ, чтобы проложить дорожку вниз по линии подбородка к горлу. Моя голова откидывается назад, и мой член становится невероятно твердым, когда она сжимает зубами изгиб моего горла. Подобно животному, требующему свою добычу, она кусает до тех пор, пока не прокусывает кожу.

Моя рука на ее спине движется вверх по позвоночнику. — Сделай это, — прохрипел я. — Предъяви права на меня. — Я хочу, чтобы моя кровь была у нее во рту. Я хочу ощутить это на ее губах. Я хочу увидеть визуальное доказательство того, что она нуждается во мне.

Ее зубы сжимаются на моей плоти и погружаются глубже. Мои пальцы тянут ворот ее туники, и только когда я слышу треск рвущейся ткани, я понимаю, что порвал эту чертову вещь. Острая боль в моем горле — ничто по сравнению с агонией моего члена, пульсирующего внутри моих брюк. Ее пышная задница раскачивается взад-вперед напротив меня, толкаясь вниз, а затем вверх, имитируя акт секса. Низкое рычание поднимается к моему горлу.

На долю секунды комната вспыхивает ярким опасным малиновым цветом, перекрывая мягкий, приглушенный лунный свет из ее окна и серые оттенки стен. Все сливается в кардинальное сияние, предупреждая меня о том, что я нахожусь на грани того, чтобы быть подавленным своими собственными проклятыми Богами силами.

Когда Кайра наконец отпускает меня и садится, красная дымка исчезает. Потом я вижу капельку крови у нее на губах и то, как она высовывает свой маленький язычок, чтобы попробовать ее на вкус. Несокрушимый самоконтроль, который я всегда поддерживал и которым гордился, рушится в одно мгновение. Исчезли цепи вежливости. Исчезли оковы, которые сковывали меня гранями приличия.

Я хочу, чтобы она лежала подо мной обнаженная. Я хочу, чтобы ее плоть сжимала мой член, и я хочу, чтобы она насытилась каждой каплей наслаждения, которое я могу ей дать.

В следующее мгновение Кайра приземляется спиной на матрас, ее глаза расширяются от внезапности движения. Медленнее. Медленнее. Медленнее. Я подавляю мысленный призыв не пугать ее. Я касаюсь передней части ее туники и срываю ее с нее. Если она и замечает новую прореху на спине ткани, пока та летит с кровати, — не подаёт вида. Вместо этого, кажется, ей даже доставляет удовольствие разжигать во мне зверя до новых пределов жестокости.

Ее бедра двигаются подо мной, а тугая повязка на груди впивается в кожу, оставляя следы, пока она тяжело дышит. Не раздумывая, я хватаю ткань между её грудей — и разрываю её посередине. Жёсткая материя расползается в стороны, обнажая её бледную грудь с сосками цвета спелой ягоды, и оттенком розы.