Книга Развод с императором драконов, страница 38 – Юлия Ханевская

У самого камина сидели Тилла и Ания. Обе вязали — у Тиллы на коленях лежал моток зеленой пряжи, у Ании — буро-серый клубок. Они разговаривали тихо, перебрасывались фразами, будто напевая.

Я подошла ближе, сняла плащ и, не мешая, опустилась рядом с ними на низкую скамью. Протянула ладони к огню.

Пламя потрескивало, бросая на стены рыжие отсветы. Теплые языки обвивали мои пальцы, и напряжение понемногу спадало.

— С первым теплом хочу снова огород разбить, — сказала Ания, не отрываясь от вязания. — В том углу двора, где земля поюжней, там и снег быстрее сходит.

— Хорошая мысль, — откликнулась я, разминая пальцы. — Свои травы, овощи… Будем меньше зависеть от закупок. И людям привычнее, когда земля кормит.

— А еще — отвлекает, — добавила Тилла. — Руки заняты, голова отдыхает. Мы с девками уже говорили — кто останется до лета, с радостью помогут.

Я кивнула. Образ ухоженных грядок, зелени, качающейся от весеннего ветра, наполнил меня каким-то мирным, почти домашним ожиданием.

— Надо бы списки составить, — пробормотала я. — Какие семена закупить, что попробовать вырастить. Лук, морковь, капусту точно. А может, и лекарственные травы…

— Мелиссу, — тут же подхватила Ания. — И мяту. Вы ж ее любите. Чай отменный получается с нее.

Женщины тихо засмеялись.

Вдруг со стороны входа в зал донесся неуверенный голос:

— Госпожа Элира?

Мы обернулись. В дверях стояла Мона.

— Можно мне остаться? — спросила она, сглотнув. — Ну… когда деревню восстановят и все вернутся. Я не хочу уходить.

Я поднялась и подошла к ней ближе.

— Почему, Мона?

Она вздохнула, отведя глаза.

— Я чувствую… магию. Когда вы лечили нас, когда очаги зажигали… я чувствовала, как все пульсирует. Не знаю, как объяснить, но я хочу научиться большему, чем то, что вы уже мне дали. Я хочу быть как вы. Лечить. Помогать. Понимать это… изнутри.

Я приблизилась и взяла ее за руку.

— Ты и правда этого хочешь?

Она кивнула, и в ее глазах блеснуло упрямое, настоящее желание.

— Тогда оставайся, — сказала я. — Я буду рада учить тебя дальше. У нас с тобой уже все отлично получается.

Мона улыбнулась, и в этой улыбке было столько света, что даже пламя в очаге будто вспыхнуло ярче.

На самом деле, я мгла дать этой девочке уже гораздо больше, чем технологию варки зелий и простейшие исцеляющие чары.

За прошедшую зиму я практически поселилась в подземелье. Библиотека стала моим личным храмом. Там, среди старых пергаментов и запаха времени, я нашла не только знания, но и себя.

Я открывала том за томом, искала, читала, сопоставляла, училась говорить с магией на одном языке, в котором важны не только слова, но ритм дыхания, суть намерения, даже тишина между строк. Это было непросто. Но теперь магия больше не ускользала, не вырывалась из-под контроля, как испуганное животное. Я могла звать ее — и она приходила. Осторожно, тихо, но шла ко мне, как к своей.

С огнем, с исцелением, с защитными плетениями — все стало яснее. Как будто я, наконец, нащупала свой темп, свою силу. Я знала: если не спешить, не жадничать, а быть внимательной, бережной, она ответит.

Но даже сейчас, когда пламя в очагах вспыхивает по моей воле, а боль уходит от одного прикосновения, — третья дверь остается закрытой.

Та, что с витыми узорами и знаком, который я не могу расшифровать.

Я прикасалась к ней снова и снова. Пробовала слова, жесты, магические ключи. Бесполезно. Она не пускала меня — как будто ждала чего-то. Или кого-то.