Книга Щит Спэрроу, страница 268 – Девни Перри

Но в это ленивое утро все было по-другому. Важно. Это было ощущение того, что мы соединены. Слова, которые ни один из нас не был готов произнести.

Он проник внутрь, задев то место, от которого у меня перехватило дыхание. Это было так, словно мощь его тела передалась мне, его сила, упругость. Он задвигал бедрами, сближая нас долгими, томными движениями, пока я не кончила.

Он заглушил мои стоны, прикрыв мне рот рукой, зарывшись в густые волосы.

За этими стенами, за этим открытым окном туранцы думали, что я замужем за Завьером.

В них я принадлежала Рэнсому.

Мы кончили вместе, прижимаясь друг к другу, пока не лишились чувств, тяжело дыша.

Он приподнялся на локтях, перенося большую часть своего веса, и уставился на меня сверху вниз глазами, которые сияли всеми оттенками зеленого.

Как и каждое утро, зеленый цвет не задержался надолго. Его взгляд переместился на мое горло, и его глаза, казалось, впитали желтизну моей шеи, превратившись в карие.

Уголки его рта опустились.

Даже после того, как синяки исчезли, я сомневалась, что он когда-нибудь посмотрит на мою шею без тени недовольства на губах.

Я провела рукой по его волосам, сильно теребя пряди, пока он не встретился со мной взглядом.

— Это не твоя вина.

Он грустно улыбнулся мне, прежде чем поцеловать в шею.

— Это моя вина.

Его вздох защекотал мне шею, а затем Рэнсом скатился с кровати и, обнаженный, подошел к окну, чтобы закрыть его.

Я приподнялась на локте, рассматривая идеальный силуэт его тела, пока он шел в ванную и закрывал за собой дверь. Затем я вылезла из постели, завернулась в халат, который достала из шкафа, и села за туалетный столик, оттягивая воротник, чтобы обнажить кожу.

Синяки быстро сходили. Благодаря травяным припаркам, чаям и компрессам от целительницы Гизалы, цвет моей шеи изменился с черного на фиолетовый, затем на зеленый, а теперь и на желтый. Некоторые отметины полностью исчезли. Мои глаза больше не были налиты кровью, и темные круги под глазами исчезли.

Ужасы того дня исчезали вместе с синяками, но тяжесть всего этого оставалась. На долгие годы.

Появился Рэнсом, застегивая брюки на талии. Он подошел к туалетному столику и положил руки мне на плечи. На его лице появилось отсутствующее выражение, как будто он смотрел не на меня, а в прошлое.

На свою мать. На синяки, которые остались у нее после нападения Рэмзи.

— Рэнсом. — Я накрыла его руку своей. — Поговори со мной.

Он моргнул, затем высвободил руку.

— Хочешь, я наполню ванну?

— Позже. — Я подождала, пока он выйдет из спальни, вздохнула и встала, приступая к своим утренним делам.

После того, как мои волосы были расчесаны и заплетены в косу, я надела тунику и брюки, а затем обмотала шею шарфом. Когда я вышла в гостиную, Рэнсом открывал Завьеру входную дверь.

Он приходил каждое утро, чтобы проверить, как я выздоравливаю. Играл роль любящего мужа. Тихо беседовал с Рэнсомом на балконе, пока я пыталась подслушать.

Завьер вошел внутрь, на лбу у него сиял обруч. Только когда дверь закрылась, он поклонился.

— Мой принц. Принцесса.

За последние две недели он становился все более и более официальным. Поклоны. Титулы. Что-то менялось, но каждый раз, когда я заговаривала об этом с Рэнсомом, он отмахивался. Он отвлекал меня поцелуем или относил в постель.

Возможно, мне следовало настоять на том, чтобы мы поговорили, но, по правде говоря, я тоже жаждала отвлечься.