Книга Зачарованный чай и колючий граф, страница 34 – Мария Жарова

Мы выбрались из Запретного леса другими — не знаю, как ещё это описать. От лепестка лунного света исходило такое спокойствие, что даже Каэлен, вечно настороженный, шёл расслабленно, почти улыбаясь. А я... я просто несла в руке маленький кусочек чуда и чувствовала, что всё возможно.

Дорога обратно в город заняла ещё два дня. Мы молчали, но это было хорошее молчание — уставшее, мирное. Даже мысль о том, что нас там могут ждать, не портила настроения. Пока.

Город встретил нас вонью, шумом и суетой. После лесной тишины это било по ушам и нервам. Мы пробирались переулками, держась в тени, и я с удивлением обнаружила, что «Зачарованные корешки»... всё ещё стоят. Запертые, с занавешенными окнами, но целые. Никто не вынес моё добро, не прибил опись имущества.

— Бабка сработала, — с облегчением выдохнула я, вставляя ключ в замок. — Никто не трогал.

Внутри пахло пылью и травами — родной, знакомый запах. Всё было на своих местах. Только слой пыли на прилавке напоминал, что время тут не стояло на месте.

— Первым делом — проверить, не следит ли кто, — сказал Каэлен, задвигая засов. Его расслабленность куда-то испарилась, сменившись привычной бдительностью.

— А потом? — спросила я, сбрасывая плащ. — У нас есть перо и лепесток. Но нужны ещё корень мандрагоры, чешуя змея и роса сильфиды. И, если честно, я без понятия, где это всё искать.

— Мандрагору... — Каэлен задумался. — Её можно купить у алхимиков. Но бабка говорила, нужна особенная. Кричащая.

— Ну, обычная мандрагора и так кричит, когда её выдёргиваешь, — поморщилась я. — Звук, говорят, сводит с ума.

— Значит, нужен специалист, — заключил он. — Кто-то, кто разбирается в таких вещах.

Мы переглянулись. Одна и та же мысль мелькнула у нас в головах.

— Грим, — произнесла я без особого энтузиазма.

— Гном, — мрачно подтвердил Каэлен.

Грим. Наш любимый сосед-алхимик, который уже пытался «спасти» мой бизнес, предложив мне стать его приказчицей. И который смотрел на Каэлена так, будто тот был интересным, но потенциально опасным экспонатом.

— Думаешь, он поможет? — с сомнением спросила я.

— Помочь? Вряд ли. — Каэлен усмехнулся. — Но продать — возможно. Если цена устроит.

Вечером, когда стемнело и улицы опустели, я постучала в дверь «Гримовой настойки». Стук прозвучал глухо, словно поглощённый толстой древесиной и всепоглощающим скепсисом.

Дверь открылась не сразу. Сначала в щель блеснул один подозрительный глаз, потом второй. Потом дверь распахнулась, и на пороге возник Грим. В засаленном фартуке, с руками в пятнах от зелий и с вечно недовольным выражением лица.

— Ты смотри кто, — буркнул он вместо приветствия. — Вернулась. Я уж думал, ты сбежала от долгов, как все нормальные люди.

— Нет ещё, — ответила я, стараясь сохранять спокойствие. — Можно войти? Дело есть.

Он отступил, впуская меня внутрь. Его лавка была полной противоположностью моей. Где у меня были полки с травами, у него стояли стеллажи, заставленные склянками, колбами и причудливыми аппаратами, которые то шипели, то булькали. Воздух был густым и горьким от запахов химикатов и чего-то ещё, неопределимого.

— Ну? — Грим уселся за свой верстак, заваленный чертежами и обломками руд. — Что тебе нужно? Если опять деньги занимать — сразу скажи, чтобы время зря не тратить.