Книга Кровь для мотылька, страница 111 – Джой Моен

– Этелька, не могла бы ты…

– Конечно! – перебила ее ведьма, выставив ладонь вперед.

С кончиков ногтей Этельки сползло голубое покрытие, образуя капли воды, стекающие во все еще тлеющие пряности в ступке.

С особым рвением Элайн принялась давить на палец, чтобы добыть еще одну каплю крови, воодушевленно желая повторить совершенный ранее подвиг. К моменту, когда указательный палец онемел, у нее уже получалась достойная копия шпильки, подаренной Хадринн; с каждой новой пробой кровь впитывалась в кожу все медленнее, становясь похожей на вязкие сгустки.

Ковен продолжил заниматься своими обыденными делами, а именно подготовкой необходимых отваров, разливая их по баночкам и сортируя оные, изредка поглядывая за успехами гостьи. Элайн решила во что бы то ни стало попробовать изобразить настоящую нить, доводя себя до исступления, прокалывая все новые пальцы, когда первые отказывались пускать священную жидкость.

– Тебе стоило бы передохнуть.

Элайн вздрогнула, заслышав рядом тихий голос Ханны. Женщина протянула ей узкие лоскуты ткани, вымоченные в календуле и ромашке.

– Спасибо.

Молодая ведьма улыбнулась незрячей Ханне Тамашне, перевязала уставшие синюшные пальцы и не сдержалась от стона удовольствия, когда проколы впитывали жидкость, уменьшая боль. Ведьма ковена благодушно растянула губы в улыбке, возвращаясь к столу. Элайн взяла рукописный дневник Люсьен, пролистывая страницы, проводя забинтованнми пальцами по аккуратным завиткам, стараясь не размазать чернила.

^[28]

Далее целая страница была посвящена попыткам Люсьен Маранси обуздать дарование, описанным в деталях, однако спустя пару дней та сдалась.

Ниже приводилось стихотворное заклинание, значительно ускорившее обучение Люсьен. Элайн же решила, что гордость и в ее случае лишняя, не желая тщетно тратить пару дней своей жизни. Она подняла голову на ведьм ковена, убеждаясь, что на нее никто не обращает внимания, незаметно стянула со стола изогнутый грибной нож, вернувшись в центр комнаты. Девушка будет аккуратной; ничего страшного произойти не могло, ведь нож войдет неглубоко, только для того, чтобы пустить немного крови.

Лезвие коснулось кожи на запястье, оставляя после себя красную дорожку, увеличивающуюся с каждой секундой; Элайн шикнула от боли, пряча нож в карман в складках плаща, и, крепко сжав руку в кулаке, принялась взглядом гипнотизировать вытекающую из раны кровь, воображая, как с катушки скатывается нить. Священная жидкость дрожала, группируясь в единую субстанцию, поднимаясь над раной и формируя силуэт. Элайн восторженно смотрела на сотворенную ею магию, обрадованная результатом и приложенными усилиями, внутренне похвалив себя и за последнюю шпильку, что особенно удалась, как улыбка тут же слетела с ее уст.

Молодая ведьма позволила себе отвлечься, подумав об украшении, магия крови уловила бурлящие эмоции и вновь сотворила шпильку, скатившуюся с запястья и твердью упавшую на пол, превращая землю в грязь.

– Нет, нет… – шептала Элайн, изо всех сил посылая магии представляемую ей нить, но память то и дело подсовывала картинки удачно получившейся шпильки. – С-солнце з-зайдет…

Упрямо продолжала молодая ведьма твердить начало заклинания, сбиваясь, а столь же неотступная магия крови, словно ротатор со сломанной рукоятью, множащий листы бумаги, направляла свою силу в копии шпилек. Украшения опускались друг на друга, издавая звон при соприкосновении лепестков. Когда шум стал настолько частым, что начал напоминать перезвон капели, чего никак не могло быть внутри амбара, все ведьмы ковена попеременно обернулись на звук, улавливая носом тошнотворный сладковатый запах крови.