Книга Кровь для мотылька, страница 198 – Джой Моен

Матэуш прикусил губу до крови, настолько его злила мысль об идентичности запахов его возлюбленной и безродного выродка, от которого при всем желании мужчина не смог бы избавиться. Слишком ценен Эгон был для отца. Но еще тлела призрачная надежда, что после утраты половины его способностей нужда короля вампиров в слуге поубавится, и в конечном счете Эгон будет заменен кем-то другим. Главное, держать Элайн подальше от слуги, хотя бы до тех пор, пока Матэуш не пойдет с ней к алтарю, а там все решится само собой.

Странное предчувствие коробило Матэуша, слишком сильные колебания стечений обстоятельств могли привести к непоправимому. Кровь Элайн на поляне, исчезновение девушка в ночи. Могли ли заточение, а после освобождение благодаря одной из ведьм ковена, а также встреча с Зоэ повлиять на скорое решение посетить Сангвинарию, дабы свершить давно спланированную месть?

И все же мужчина решил не откладывать мысль в долгий ящик, отправившись сразу, чтобы убедиться в своей неправоте. Однако чем ближе он подбирался к чужому клану, тем отчетливее становился запах, тем сильнее крепла пугающая мысль. А что, если Элайн все-таки удалось в одиночку справиться с Ирисом? Пусть они лишатся возможности выведать тайные сведения, но и утратят значительную часть пособников врага.

Все двери замка Сангвинарии оказались распахнутыми настежь, в воздухе кружило множество запахов, сбивающих с ног, но сильнее всего был смрад крови и жженой плоти, что заставило Матэуша прибавить темп. Замок был пуст, лишь едва слышимый скрежет сухих листьев, гоняемых ветром, отдавался в ушах. Стоя в центральном проеме первого этажа, вампир заметил Элайн прежде, чем осознал это. Красная ткань влекла Матэуша, словно свет маяка, мужчина сорвался с места, но, увидев, в каком состоянии пребывает внутренний двор, замедлился, разглядывая раскуроченную землю, спекшуюся кровь на траве и даже стенах, трупы некогда знакомых ему ведьм, разбросанные по территории.

Элайн стояла к нему спиной, не шелохнувшись, в ее правой руке был алый меч, созданный ею самой; от локтя до кончика меча спиралью обвивались лозы с шипами. Все нутро мужчины сковало болью за нее, теперь, когда месть свершилась, душа Элайн сознательно будет вынуждена вечно скитаться в Чистилище в поисках спасения и прощения.

Матэуш подошел к ней осторожно, боясь напугать, нежно провел ладонями по плечам Элайн, опускаясь к руке, и, несмотря на острые шипы, аккуратно вытащил меч из пальцев. Девушка медленно повернула голову, наблюдая, как отростки расступаются, чтобы не поранить прибывшего гостя, оружие исчезает, распадаясь на молекулы.

– Идем, Элайн, пора в замок.

Пребывая в некоем трансе, ведьма позволила Матэушу увести ее в свою обитель, раздеть и, набрав горячую ванну, омыть свое тело. Мужчина старался делать все осторожно, губкой проходя по коже Элайн, на случайную ласку она никак не отреагировала, потому Матэуш не настаивал, но любовался телом возлюбленной.

Когда вампир переодел Элайн, усадив в постель, словно безвольную куклу, заметил, что плечи девушки сотрясаются в беззвучном плаче, но все, что мог с этим сделать, это поцеловать ее веки и дождаться, когда сон возьмет свое. Наблюдая позже за мирно спящей возлюбленной, Матэуш Де Кольбер поймал себя на мысли, что страшился того, что еще может сделать с Элайн половина души, облаченная во тьму, ведь его нежная роза, его настоящая любовь хоть и выражала запретные желания и помыслы об убийстве, но не смогла бы найти в себе достаточно злости отобрать безжалостно чью-то жизнь. На это были способны многие, но только не она.