Книга Кровь для мотылька, страница 96 – Джой Моен

– Эти прорези в костюме нужны, чтобы я могла использовать свою магию? – спросила Элайн, желая отвлечь себя от обуревавших эмоций, которые вызывал в ней взгляд мужчины. Опущенные уголки глаз придавали Матэушу устало-нежный вид.

– Верно. Отец сейчас ищет способ помочь тебе и в этом. Легко не будет, но ты справишься.

Элайн кивнула, воспользовавшись отвлекшимся от тренировки вампиром, и принялась наступать; она почти коснулась пальцами толстых узлов куртки на груди Матэуша, однако он успел перехватить их, отклоняя назад. Запястье потянуло легкой болью, вынуждая ведьму ойкнуть, подойдя вплотную.

Матэуш остановил захват, касаясь влажными губами теплой кожи пальцев у самых ногтей Элайн, тем самым извиняясь за причиненный дискомфорт. С рычанием ведьма подняла ладонь правой руки, чтобы ударить «противника» ребром по шее, высвобождая левую, но молодой вампир оказался быстрее. Он сжал правую руку Элайн и, прокрутив девушку вокруг своей оси, принял ее в свои крепкие объятия, прижимаясь грудью к ее спине, скрепляя женские руки крест-накрест.

Ведьма тяжело дышала, досадуя на собственную нерасторопность; в таком захвате, обнимая себя, ничего не оставалось, кроме как расслабиться, переводя дух, иначе можно здорово повредить конечности, находящиеся во власти «врага». Хватка начала слабеть, Матэуш нежно провел длинными пальцами по ладоням Элайн, спускаясь ниже к бедрам. Его неровное дыхание щекотало шею, будоража всполохи мурашек по всему телу. Когда мужчина ласково обнял ее, скользя ладонью от живота к груди, а после к шее, у девушки вырвался тихий стон. Все его действия напоминали томительную пытку, войну, в которой не будет победителей.

– Мне трудно понять тебя. То ты груб, то нежен, словно тебе доставляет удовольствие играть со мной, Мат. Позволь мне показать, как я могу любить тебя, и разреши себе чувствовать это. Так нам обоим станет легче…

Матэуш отодвинул от шеи ведьмы плотно облегающий костюм, награждая каждый дюйм оголенного плеча едва ощутимым поцелуем, захватывая зубами мочку ее уха. Сквозь стоны, скатывающиеся с губ сами собой, и истому, погрузившую тело Элайн в сладостную негу, она с трудом вымолвила мольбу.

С тихим рычанием, будто отпустить девушку далось ему с трудом, вампир отпрянул, высвобождая Элайн из объятий. Матэуш должен был бы скрыться в другой части зала, отступить, но ведьма не позволила ему уйти и бросилась в пленящую бездну чувств.

Элайн развернулась, встав на цыпочки, притянула за скулы Матэуша и коснулась его холодных губ своими, глядя в зеленые глаза мужчины. Она хотела, чтобы он смотрел, увидел ее; понял, что она не боится отдать себя целиком, несмотря ни на что.

В это мгновение словно невидимая стена огня пробежала по их прижатым друг к другу телам, сжигая внутренности, спуская и закручиваясь узлом внизу живота. Мужчина притянул Элайн ближе, положив ладонь на макушку, цепляясь пальцами за волосы, и она почувствовала, как его язык проникает в рот. Это казалось таким естественным, необходимым, будто пьянящий воздух, которым невозможно надышаться. Губы, идеально подходящие чужим губам, сплетенные воедино тела и языки теперь действовали заодно. С усилием оторвавшись друг от друга, мужчина и женщина еще долго стояли в попытке отдышаться, прижавшись лбами, ища в глазах напротив ответы, которые мгновение назад прокричали их сердца.