Книга По другую сторону Алисы, страница 118 – Алена Тимофеева

«Первое слово, которое произносит ребенок, – мама. Слово, которое ассоциируется у каждого с защитой, домом, нежностью. Но для меня оно лишь неясный термин. Я не понимаю, что такое „мама“. Я знаю, что есть „бабушка“, я знаю, что есть „папа“, хоть и не помню его почти. Но „мама“… Это так и осталось для меня загадкой. Единственное, чего бы я хотела сейчас, – разорвать связывающие нас с тобой цепи ДНК. Они только осложняют нам жизнь. Не было бы их – возможно, и Джозеф смог бы меня полюбить. Да и, наверное, жить со знанием того факта, что твоя мать жива и пребывает в добром здравии, но нисколько в тебе не заинтересована, больнее, чем когда ее просто нет. Эгоистично? Возможно. Но легче, мне было бы легче. Не задумываясь, я повторила твою жизнь. Даже пришла в тот же чертов дом. А ты и не заметила. Или не захотела замечать. Это ведь разрушило бы тот хрупкий красивый мир, что ты выстроила вокруг себя подобно крепости. Вселенная тебе судья, я больше не стану докучать и просить твоей любви. Живи счастливо, мама.

Отвергнутая тобой Алиса».

Я писала на русском. Всегда писала на родном языке, думала на нем. Может, мне и не стоит задерживаться в LA? Да и не представляю, как жить с малознакомым человеком в крохотной квартире в чужом городе. Но самое странное то, что Сэлотто проявила ко мне больше заботы, чем вся моя семья. Даже Машка пропала сразу после моего возвращения в Лондон. Хоть я и тщетно пыталась вывести ее на контакт, но кроме дежурных вежливых фраз и отговорок о занятости я ничего не добилась. Захлопнув блокнот, я поднялась с лавочки. Темнело. Неплохо, конечно, полюбоваться на закат над океаном, но у меня еще будет такая возможность. Пора возвращаться и купить обещанное молоко.

Джулия забыла дать мне комплект ключей, а у меня совершенно вылетело из головы попросить ее об этом. Черт. Поэтому я теперь стояла с бумажными пакетами в руках и разглядывала длинную панель вызова с подписанными именами владельцев квартир. Судя по всему, железная табличка была явно не лучшего качества, так как добрая половина фамилий стерлась. Нужная J. Salotto раздвоилась, превратившись в целых два J. Sa. А номера квартиры я не помнила, то ли 2А, то ли 2B. Достала мобильный. Едва я разблокировала экран и добралась в списке контактов до номера Джулии, как смартфон радостно мне моргнул дисплеем и умер в тот же миг. Опять забыла зарядить. Отлично, оставалось только выбрать правильные инициалы. Я ткнула в первый вариант. Раздался механический скрежет, что-то зашипело. Угрожающие звуки вскоре сменились мелодичным баритоном с хрипотцой:

– Да? – Баритон явно не принадлежал Джулии, несмотря на похожую хрипотцу. Значит, мне нужна вторая кнопка.

– Простите, я ошиблась. – Только я хотела нажать отмену, как незнакомец поинтересовался:

– Вы к Джулии, верно? – Я удивленно ответила:

– Да, к ней.

– Входите. – Раздался звуковой сигнал, говоривший о том, что дверь открыта. Какой добрый. Или беспечный.

Подойдя к двери, я, поставив надоевшие пакеты на пол, позвонила в квартиру Джулии. Назвать домом место, в котором я провела всего одну ночь, язык не поворачивался. Резкий звонок пронзил тишину, царившую на этаже. Но хозяйка не спешила мне открыть. Черт. Я громко стукнула по запертой двери кулаком. В этот момент раздался щелчок, и в коридор выглянул сосед.