Книга Лисы и Волки, страница 201 – Лиза Белоусова

Волк пошатнулся; не будь он уже бледен, как простыня, побелел бы еще сильнее. Зрачки его расширились, пальцы задрожали. Наверное, он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Лис, наблюдающий за ним, широко, торжествующе улыбнулся, однако не засмеялся.

– Что ж, – хлопнул в ладоши он с чутким выражением лица домохозяйки, встречающей гостей, – пора и ритуал провести, пока наша Хель еще жива.

– Пожалуй, – согласился Змей и из внутреннего кармана достал нож, а из багажника – крупный кубок. Дунув на него, якобы чтобы стряхнуть пыль, он сел напротив меня и проворковал: – Придется потерпеть. Дай руку.

– Резать будете? – вяло усмехнулась я. – Можете набрать из живота, вылилось вполне достаточно.

– Небольшой надрез на ладони погоды уже не сделает. Давай.

Я покорно протянула ему левую руку:

– Вы же вылечите меня? Я не планировала умирать. Слишком много дел.

– Конечно, – похлопал меня по плечу Змей. Осознание вдарило по затылку не хуже обуха: никто меня не вылечит. Я выполнила свою задачу и теперь подлежу устранению. У них будет качественное, годное оправдание: нужно было закончить обряд, мы просто не успели.

Ледяное лезвие с зазубринами вспороло кожу. Изначальный подставил кубок под струю крови, и тот быстро наполнился до краев. На холоде от содержимого шел пар; ноздри защекотал запах соли. И как я могла надеяться на то, что для меня все закончится благополучно? Смерть – естественный исход, к которому нужно было готовиться. Из двоих Избирателей выжить мог только один – Варвара, потому что ее считал сестрой Изенгрин и не позволил бы от нее избавиться. Я для них никто, лишняя морока и существо, в необозримом будущем способное доставить лишь проблемы, – Лис крутил мной в своих интересах, он не встанет на мою защиту.

Возможно, даже сам поспособствует скорейшему выведению меня из строя.

– Постарайся пока не отключаться, продержись еще буквально минуту, – попросил Змей; я кивнула.

Рот пересох, язык распух, и я мало представляла, как буду произносить то, что потребуется. Такой момент ведь – его тысячелетиями ждали.

Он по очереди подошел к Лису и Волку, дав испить из кубка. Тот был осушен до дна; тогда Змей поставил его в центр поляны, а сам занял позицию между противоборствующими сторонами.

– Итак, – пропел он, – вот и настал день, о котором мы грезили со времен, уже забытых человечеством. Избиратель исполнил свою миссию, и отныне мы разрываем паутину конфликтов. Избиратель, наша юная Хель, право выбора принадлежит тебе; кого ты нарекаешь победителем?

Если я внезапно назову Волка, мне сохранят жизнь? Волк великодушнее Лиса, которому сейчас до меня нет дела – пыжится, едва не светится и не думает о том, что я погибаю. Так и хочется обломать… однако не зря же я сражалась с Варварой.

– Я нарекаю победителем, – кашель надрывный и тупой, предвещающий кончину, – Лиса.

– Выбираешь ли ты от сердца или по чужой воле?

– От сердца.

– Волк, принимаешь ли ты решение Избирателя?

Изенгрин прошептал:

– Принимаю.

Лис склонил голову к плечу и насмешливо поинтересовался:

– Даже сопротивляться не будешь? Все своей честностью кичишься?

– Я не предатель и не безумец, в отличие от тебя. Мы установили правила, они были соблюдены; у меня нет права юлить. К тому же теперь нет смысла обладать силой – защищать больше некого. Варвара и Олениха мертвы; зачем мне гром и молнии?