Книга Война и потусторонний мир, страница 126 – Дарья Раскина

Петр благодарно кивнул, принимая от нее мешочек, и долго смотрел, как она уходила в сторону золотых ворот своими неторопливыми основательными шагами.

Как только зеленое платье скрылось, Петр зашикал на лебедей, расчищая немного места у берега, и кинул в воду заговоренную щепотку.

– Угорь, угорь, покажись, угорь, угорь, сон свой сбрось; посмотри, что я принес: гречку, просо и овес…

Озеро молчало. Роптали недовольные лебеди, позвякивали вишневые кусты, но в остальном было тихо. Вода и не всколыхнулась. Егора здесь нет. Или возможно ли, что его удерживают силой?

Невдалеке раздались шаги, послышались голоса – знакомые и уже почти родные. Улыбаясь, Петр кинул остатки каменных крох прожорливым птицам и поднялся.

– …живучее таракана, – говорил Лонжерон, досадливо звеня шпорами. – Да что с ним сделается?

– И все же не следовало соглашаться на то, чтобы его увезли в отдельной карете, – беспокоилась Лиза. – Кто знает, что с ним, бесчувственным, сделали эти ящерицы.

– Смею напомнить, именно вам была поручена его охрана, – с робкой укоризной произнес Елисей.

– Да как его охранять, если он сам лезет то на нож, то на рога, то на зубы?

– Если бы не его отвага…

– Его безрассудство!

– …если бы не он, мы все остались бы в той избе на развлечение ведьме, – закончил Елисей. – Вы не станете отрицать, Петр Михайлович – человек исключительной смелости. Как он сражался с бесами, как противостоял ведьме! Если мне только представится возможность – я клянусь, я… я последую его примеру!

– Лучше берегите хвост, капитан, – прервал его вдохновленную речь Лонжерон. – И помните, безрассудная смелость идет рука об руку с риском: в Живой России, в том бою, где мы сражались вместе, Волконский был ранен в голову, у бесов – едва не съеден игошей, у ведьмы – сами видели, что случилось. То, что он еще жив, – сказочное везение и защита темляка…

– Вряд ли темляк защитит, если Медная Хозяйка захочет заточить его в камень, – вмешалась Лиза. – Глаза у нее, вы видели? – какие-то… голодные…

Лонжерон раздраженно выдохнул. Прошел несколько шагов молча.

– Я попробую выяснить, что с ним. Но, уверяю вас, если этого героя снова придется вытаскивать из болота, вызволять из пожара или спасать от бесовской погони, я сам застрелю его, не дожидаясь нашей дуэли…

Петр выступил из-за кустов сирени.

– Помнится, давеча вы, Лев Августович, предлагали мне воспользоваться услугами ваших клыков… а теперь грозитесь расправой?

– Петр Михайлович! – воскликнула Лиза, протягивая к нему руки. Елисей, улыбаясь, встал рядом. Глаза его светились.

Петр ощутил, как грудь наполняется искренней детской радостью при виде их обоих.

– Я рад видеть вас в добром здравии, друзья. – Отринув приличия, он обнялся с Елисеем и Лизой. – Тем более что без вас мне грозит смертельная опасность.

– Что такое? Ваша рана столь серьезна? – ужаснулся Елисей.

– Хуже, – улыбнулся Петр. – Меня, кажется, хотят женить.

Угощение и вправду было не из камня. В подземном царстве ели без изысков, но вкусно и по-домашнему. Пахло пирогами и вареньем, в самом центре стола восседал царственный самовар. Вместо свечей на стенах переливались шары резного хрусталя, вместо картин – узоры из мрамора. Из соседней комнаты тянулись ноты Баха, искусно и с душой выводимые на клавикордах.