Онлайн книга «Узы Белого Лотоса»
|
– Ты еще можешь выучиться! Построить карьеру! Зачем? Услышав это, Цай Ян усмехается и качает головой, прикусив нижнюю губу. – Это сейчас уже не для меня. Ты приехал, чтобы спросить меня об этом? У Мао Линя вздрагивает горло, когда он снова судорожно сглатывает и проводит языком по сухим губам. Он опять коротко смотрит на Сун Цин, и она отворачивает голову, чтобы не встречаться с ним взглядами. – А я не могу об этом спросить? – почти шепотом, который все равно звучит громко, как шум падающей воды посреди немого леса, произносит Мао Линь. – Не могу приехать? – Восемь лет прошло, и… – Вот именно! Девять! Уже девять! Все это время я думал, что ты ненавидишь меня за то, что я сказал тебе тогда! Цай Ян вскидывает голову, впервые с начала разговора посмотрев на Мао Линя прямо. – Я никогда тебя не ненавидел. Мао Линь сжимает пальцами переносицу и зажмуривает глаза. – Почему ты не позвонил мне, не объяснил? – спрашивает он, и Сун Цин кажется, что его голос теперь звучит совсем иначе. Не зло – потерянно. – Сестра тогда только родила А-Мина, она не сразу рассказала мне все. Я не знал, что мне думать. Ты пропал, не брал трубки, отчислился из университета… Когда погиб отец, ты избегал нас с сестрой, общался только с Сун Чаном. Каким идиотом я себя чувствовал, когда раз за разом вспоминал твои слова, что наша семья для тебя – как родная! Но тебя не было! – Мао Линь передергивает плечами и тяжело роняет руку. – Тебя не было! Почему ты не объяснил мне все с самого начала? Почему не попросил помочь еще до того, как уехал?! Сун Цин заметила, как все это время, пока он говорил, Цай Ян стискивал пальцами покрывало, будто пытаясь удержаться за него. Он мало что рассказывал ей о том времени, когда вынужден был уехать в Японию вместе с их бабушкой и А-Бэем. Тот год для всех был похож на ночной кошмар, который не заканчивался, сколько ни пытайся проснуться. Реальность порой хуже самых изощренных картин в подсознании, кровожаднее монстров из страшных снов. – Ты бы не стал меня слушать, – тихо произносит Цай Ян. – Стал бы! – качает головой Мао Линь, отступая на шаг назад. – Я бы выслушал тебя! Цай Ян тяжело вздыхает. – Нет. У тебя такой характер. И с этим ничего не сделаешь. Мао Линь, я не виню тебя ни в чем. Я не сдержал слово, которое дал вам всем. Не выполнил последнюю волю вашего отца. Прости. Глаза Мао Линя кажутся стеклянными, пока он не моргает. В золотистом свете гирлянд Сун Цин видит влажный след от слезы на его щеке. – После всего ты еще говоришь мне «прости»? Цай Ян, похоже, замечает то же, что и Сун Цин, которая вообще ни разу не видела слез Мао Линя. Когда они хоронили отцов, он уже не плакал. И потом – когда бросался на суде злыми, жалящими словами, тоже. Она вспоминает, как он накинулся на кого-то в безликом коридоре перед кабинетом для допроса, услышав, что обвиняют Цай Яна. Тогда ей на секунду показалось, что он может и убить за него. Об этом она Цай Яну так и не рассказала. Тогда все разбилось вдребезги, и она малодушно решила, что такая же участь постигла и их дружбу. Их всех. Но это было не так. Поднявшись на ноги, Цай Ян делает шаг к Мао Линю, но тот отступает. – Мао Линь, все это в прошлом, я… Сун Цин видит, как меняется его лицо, за секунды до того, как слышит лай. В парке очень много отдыхающих семей, компаний друзей, неудивительно, что кто-то привел с собой питомца. Мао Линь все понимает раньше, чем Сун Цин успевает додумать эту мысль, – он, как на рефлексе, заученным за годы движением заводит задрожавшего с ног до головы Цай Яна себе за спину, вставая перед ним. Цай Ян вцепляется обеими руками в его плечи. |