Книга Солнцестояние, страница 131 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

Они не списывались больше трех месяцев.

Рассмотрев все детали на снимке, Лиза разрешила себе обвести комнату взглядом. Одинокая чашка из-под кофе, которую она не помыла еще прошлым утром, стояла на журнальном столике. Недочитанная книга с торчавшей из страниц закладкой лежала рядом. Мягкая обложка загнулась с одного уголка.

Кирилл всегда ругал ее за такое небрежное отношение к книгам.

Лиза больно ущипнула себя за предплечье и поморщилась. Глубокие следы, словно от когтей, на пустом запястье обнимали руку, как браслет.

Сдавшись, девушка наспех собралась и вылетела из квартиры, будто за ней гнался сам дьявол.

Без всякой цели она бродила по центру, который наводнили в летний сезон туристы. Был поздний вечер, но солнце еще разливало медные лучи с горизонта, делая Петербург сказочным городом с открыток и календарей. Лиза брела и брела вперед, не глядя в телефон и не затыкая уши музыкой. Разбираться с новым гаджетом и восстанавливать приложения совершенно не хотелось, к тому же обычный людской гомон казался чем-то, что прочно удерживало ее в реальности.

А та продолжала идти трещинами, грозя разбиться на осколки и погрузить Лизу в ледяную воду, из которой она уже никогда не сможет выбраться.

Купола Никольского собора сияли золотом. Девушка поняла, что вышла к Пикалову мосту, который был знаменит тем, что с его середины можно было насчитать, не сходя с места, семь мостов в зоне видимости. Если сделать это, таинственное Семимостье исполнит твое самое заветное желание.

Лиза перегнулась через парапет, всматриваясь в темную воду канала. Подняла глаза и увидела первый мост. Повернув голову, наткнулась взглядом на второй, а чуть дальше – на третий. Сама не заметила, как досчитала до семи, медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

– Девушка! – окликнул мужской голос.

К ней подошел незнакомец средних лет в серой ветровке. Через его плечо был перекинут одной лямкой потрепанный рюкзак.

– Вы обронили.

Лиза уставилась на его ладонь, на которой маленькой змейкой свернулась плетеная фенечка из черных нитей. Она помотала головой, силясь проглотить вставший в горле ком.

– Это не мое.

– Точно ваше. Из кармана выпало только что. Ну, как знаете, – пожал плечами мужчина и положил украшение на парапет перед ней. Поправив рюкзак, он скорым шагом пошел в сторону собора.

Лиза сжала парапет пальцами. Посмотрела на браслет, который притягивал ее, как магнит.

Кирилла с ним похоронили.

Именно это ей втолковывала мать, убеждая ее снять свой – красный.

Девушка снова перевела взгляд на золотые купола Никольского собора. Инга велела ей не оглядываться, молиться и ждать, что Господь спасет ее душу. Она не заметила, как пальцы уже начали перебирать тугое плетение браслета, и от прикосновения к этим нитям в ней рождалось сладкое чувство, будто она вернулась домой.

Налетел порыв ветра, и в его шепоте Лиза четко услышала, как кто-то зовет ее по имени снова и снова. Выдохнув и прикрыв на мгновение глаза, она с улыбкой обернулась.

– Потеряешь ты сына, Марька, – тянет бабка злорадно, шумно сербая чабрец из сколотой кружки. – Упустишь.

«Так-так-так», – соглашается нож, стуча по доске, и Марьяна откладывает предателя, принимаясь рвать крапиву руками. Зелено-бурые клочья сыплются в кастрюлю мятыми кружевными юбками. Кожу щиплет, но сквозь мозоли почти не больно, Марьяна привыкла.