Книга Солнцестояние, страница 26 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

Углешка обернулась в поисках серпа, но его на месте не оказалось, и только девица открыла рот, как перед ней тотчас оказалась Ведана, отсекая детскую голову, покатившуюся по полу с вывалившимся наружу языком. Младшая сестра ворожеи застыла в ужасе, глядя на обмякшее тело жрицы, и осела на пол, не в силах произнести ни звука.

– Чуть не забыла, нужен и четвертый дар. Плоть богини. – Схватив за волосы голову Углешки, Ведана опустила ее к остальным ингредиентам, тщательно вымешивая получающийся отвар. Сковырнув запекшуюся рану, девушка капнула добрую порцию собственной крови в котел и, зачерпнув половником вязкую жидкость, выпила все до дна.

– Я та, пред кем расступаются границы миров! Теперь Явь, Навь и Правь будут принадлежать лишь мне! – Раскатистый смех Веданы отскакивал от стен, окружающее пространство дрогнуло, исказившись, и пошло волнами, обрушивая стены избы. Ворожея, ныне и сама ставшая богиней, воспарила, раскинув руки в стороны. К деревне потянулись духи, призванные силой Веданы, желающие быть причастными ко всему, что явит им новая покровительница. Повсюду разгорались пожары, сметая все живое и мертвое на своем пути. Крики женщин и детей, стоны мужчин и мольбы – ничего слаще этого Ведана не слышала никогда в своей жизни, наслаждаясь каждым мгновением в новой ипостаси.

– Все вы будете мертвы и воскреснете, навеки преданные мне, мои дети, дети мха и полыни!

Смех ее еще долго раздавался в поднебесье, пока весь мир окончательно не погрузился во тьму.

До поездки оставалась одна короткая ночь. Семейный тур в Ростов Великий, город-маяк для любителей древнерусских традиций, обещал молодой паре «отпуск, который им запомнится на всю жизнь». Авиабилеты до Москвы ждали своего часа. В столице молодожены одолжат у друзей джип и отправятся на фестиваль, посвященный летнему солнцестоянию. «Иван Купала, магическая ночь, запах костров и литры медовухи… месяц выйдет действительно медовым с привкусом дорожного приключения», – усмехнулась Дана. Она стояла на самом краю причала, дышала глубоко и размеренно, соединялась душой с природой. Неосторожный шаг, и ее пленит морская стихия. «Рискованно, ведь плавать я так и не научилась», – пулей выстрелила в сознании мысль.

Балтийское море шумело, хлесткие волны разбивались о камни в пену. Слушая тревожную арию прибоя, Дана утопала взглядом в бездне темных вод, на поверхности которых багровел след заката. Каштановые волосы ее трепал северный ветер. Соленый воздух завивал длинные пряди в локоны, лучи догорающего солнца целовали кожу, подсвечивая веснушки. Она сильнее закуталась в вязаную кофту, что еще хранила аромат духов матери. Запах влажных пионов после дождя, словно только что срезанных, кружил голову. «Интересно, что бы сказала мама, сообщи я ей о своем замужестве? Как она говорила? Работу хорошую после института нашла, теперь и мужа достойного надо», – слова покойной матери вонзились в разум Даны ножом, бередя раны еще не пережитой утраты.

Июль в Зеленоградске выдался не слишком теплым, к вечеру на курортный городок стремительно опускалась прохлада. Купание в море сменялось спокойными прогулками по песчаной полоске пляжа, искристый смех детей уступал место звукам популярной музыки, что лилась из колонок местных кафе. Ритм пригорода Калининграда замедлялся, Зеленоградск разгорался вечерними огнями.