Книга Солнцестояние, страница 27 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

«Почему мама считала, что работа в научной библиотеке – предел моих мечтаний? Понравился бы ей Ярослав? Она всегда любила блондинов». Горький поток воспоминаний и размышлений прервал звонок мобильного телефона. Энергичная песня Tanz auf dem Vulcan ^[10]старалась перекричать рев моря. Дана вытащила из кармана джинсов телефон. С дисплея на нее смотрел зеленоглазый молодой человек с пшеничного цвета волосами. Со вздохом Дана провела пальцем по экрану вправо. Звонок любимого означал одно – пора было возвращаться.

– Алло?.. – хриплым голосом отозвалась она. Прозрачный воздух становился все холоднее, а ветер злее.

– Душа моя, ты домой собираешься? – приятным тенорком отозвался муж. Дана развернулась к морю спиной, направилась в сторону берега. Стук ее широких каблуков терялся в грохоте волн. Ветер подгонял порывистыми толчками, вынуждая едва ли не перейти на бег. Природа гнала ее прочь, обратно в заключение четырех стен.

– Уже иду, скоро буду. По дороге зайти в магазин?

Ярослав прочистил горло.

– Кхм. Зачем? Утром все равно уедем.

– И то верно, – согласилась она. Тратить время на прощания Ярослав не стал, молча отключился. «И как только мы выиграли поездку? Всегда полагала, что лотереи лишь очередной способ проиграть». Когда Дана сошла с причала, протяженностью метров в сорок, день окончательно сдался ночи. Дана обернулась поглядеть на волны в последний раз, она умела прощаться. Небо цветом слилось с водой, порождая бесконечную тьму. «Надеюсь, мы еще встретимся… море», – с грустью подумала Дана, и сердце у нее защемило.

Извилистая тропинка восходила по песчаному холмику с редкой порослью к спальному району. Коробки панельных домов, башни новостроек. «На берегу приятнее», – отметила Дана, перепрыгивая ямку на асфальте. На третий этаж «башни» Дана взбежала быстро, желая отогреться от уличной стылости. Деликатно постучала в дверь, надеясь, что ей не придется искать в сумочке ключи. За дверью был слышен только белый шум телевизора. «Ярик заснул, наверное», – улыбнулась Дана, стараясь схватить позвякивающую связку.

Она тихонько вошла в квартиру, бесшумно положила ключи на деревянный комод. Сняла туфли, осторожно поставила их на коврик, чтобы не оставлять песчаные крошки на ламинате. Ярослав много раз напоминал жене, что в дом нельзя нести песок, говорил: «Потом он, как болезнь, поразит все комнаты».

Дана вгляделась в полумрак коридора. Из гостиной сочился мерцающий свет работающего телевизора. Не касаясь пятками пола, Дана прошла в комнату. «Точно заснул на диване», – подтвердила она свои домыслы. По каналу, рассчитанному на показ фильмов ужасов, шел «Плетеный человек». Закутавшись во флисовый плед, Ярослав мирно посапывал под крики сержанта Хоуи, который сгорал заживо в исполинском плетеном идоле. От криков Дана вздрогнула и, стараясь не глядеть на голубой экран, щелкнула пультом. Наступила блаженная тишина.

– И зачем ты выключила? Я же смотрел, – сонно пробормотал Ярослав.

Дана виновато поглядела на мужа. Но в темноте он не мог рассмотреть ее лицо.

– Ярик, – начала она неуверенно, но говорить дальше духу не хватило.

Муж резко сбросил с себя плед. Потянулся рукой к выключателю. Щелчок. Расплавленным золотом свет разлился по комнате.

– Просил тебя не называть меня Яриком, – проворчал муж. Где-то в глубине его глаз зажегся недобрый огонек. Нижняя губа Даны задрожала.