Книга Солнцестояние, страница 60 – Кэтрин Болфинч, Александра Нокс, Юлия Мухина, и др.

Сплетенная ею самой когда-то фенечка уже не была такой яркой, как десять лет назад, но все еще привлекала взгляд на светлом песке, которым была засыпана могилка.

Как и ягоды боярышника, словно недавно собранные, яркими красными каплями окружающие ее идеальным кругом, не испорченные временем и погодой.

Настя выключила телефон, посмотрела на записную книжку. То есть… То есть она если и сошла с ума, то хотя бы была права насчет одного: Леся и правда была мертва. Но даже если поверить в то, что воскрешение мертвых не было глупой байкой, а родители Леси не воспроизвели ритуал, глупо пытаясь хоть так справиться с горем, то почему все остальные так спокойно воспринимали то, что та жива?

И тетя Ира, и тетя Оля должны были помнить и похороны, и шумиху, которая поднялась, когда Леся не вернулась домой из леса, а позже нашли ее растерзанное волками тело. Настя тогда из дома не выходила, бабушка ее отпаивала настойками, пытаясь расспросить о случившемся.

А не бабушка ли проводила тот ритуал? Нет, сейчас это не имело значения.

– А я тут, кстати, альбом нашла, – сообщила Женя, садясь рядом, и положила этот самый альбом прямо поверх записной книжки. – Там даже ты есть, прикинь?

– Да, бабушка часто меня фоткала. – Настя кивнула, едва ли слыша подругу, и послушно открыла альбом. Мысли ее были совсем не о фотографиях, какими бы интересными они ни были: родственники, позирующие на них, сейчас казались слишком далекими и неважными.

– А тут тебе сколько? – Женя ткнула пальцем в одну из последних фотографий, видимо заскучав от монотонного переворачивания страниц даже без всяких комментариев. Настя моргнула, фокусируя взгляд.

Фото было сделано здесь, в деревне. Судя по Лесе и яркой фенечке на ее запястье, в то самое злополучное лето.

– Двенадцать. – Настя коснулась собственного беззаботно улыбающегося лица. Она и Леся держались за руки, явно желая поскорее закончить с фотографированием и убежать дальше гулять, даже теть Ира за их спинами на заднем фоне смотрела на них с улыбкой.

Сердце замерло.

Рядом с теть Ирой, с любопытством глядя на них, стояли две девочки. Те самые, что она видела раньше, Арина и Лиза. И им было как будто бы не то чтобы сильно меньше, чем сейчас, может, разве что пара лет разницы. Уж точно не десять.

– Что такое? – Женя толкнула ее плечом, в глазах ее виднелась тревога. Настя через силу качнула головой.

– Все в порядке.

В конце концов, это все сказки. Не могла же целая деревня быть в курсе этих идиотских обрядов, возрождений, да еще и использовать их так часто? Даже если они работали, это ведь было… отвратительно. Столько книг написано про воскрешение мертвых и то, что это ничем хорошим не оборачивается.

Нет. Хватит с нее. Она скажет Леше, чтобы он сегодня не пил, и завтра они сразу же, как проснутся, отсюда уедут.

* * *

– Это… что? – Женя замерла посреди дороги, вцепившись в локоть Насти. Леша рядом невольно шагнул вперед, словно загораживая их от странного зрелища.

Поперек дороги, перегораживая ее, лежали окровавленные, уже испачкавшиеся в дорожной пыли, кишки. Настя с трудом оторвала взгляд от странного зрелища и огляделась. Леша рядом выматерился.

Все калитки, кроме той, что принадлежала им, были обмотаны кишками, как веревками, чтобы их было не открыть. Кровь стекала на землю, пачкала заборы, даже там, где дома, как она знала, были заброшены.