Книга Нить Ариадны, страница 78 – Камила Соколова

Единственной животрепещущей темой было приближающееся открытие сезона охоты на лис. Для жителей Соединенного Королевства традиция загонять несчастное животное сворой гончих уходила корнями глубоко в историю. Знатоки британских обычаев, которые всегда оказывались в нашей компании, называли Александра Македонского родоначальником подобных забав. Заядлые охотники, вторя, соглашались и дружно гудели о священном долге продолжать начатое предками. Люди смаковали подробности прошлых сезонов, хвастали успехами и предвкушали новые трофеи. Казалось, что к дате открытия сезона радостное нетерпение охватило почти всех жителей островов.

Я не узнавала саму себя. Откровенно скучая, я слонялась среди шумных гостей, роскошно одетая, точнее сказать, раздетая больше всех женщин. Меня нисколько не интересовала охота, и чтобы развлечь себя, приходилось флиртовать со всеми мужчинами, которые попадались мне на пути.

Как это ни странно, но самым преданным моим поклонником стал Патрик Баллосхоус, он использовал любую возможность, чтобы потанцевать со мной или остаться наедине. Патрик был весьма заурядным мужчиной, но ― очень богатым. Последнее придавало яркий блеск его блеклой фигуре. Флиртуя с ним, я всегда представляла себе недовольную, поджимающую губы Эмму, и это раззадоривало меня еще больше. Чаще всего она была в компании таких же невнятных женщин, украшенных бантами и рюшами, с увлечением перемывающих кости всем присутствующим.

С Гектором мы практически не разговаривали. Когда мы были дома, он запирался у себя в студии и рисовал часами напролет. Проходя мимо закрытой двери, я слышала, как играет музыка его любимых композиторов ― Верди или Моцарта. Наша помощница по дому частенько выносила из студии пепельницы, полные окурков.

Похоже, Гектор чувствовал себя виноватым после сцены в замке и пытался сгладить произошедшее, подарив мне щедро усыпанную бриллиантами брошь. Я сразу поняла, что это за ней он летал на материк, несмотря на штормовое предупреждение. Он стал другим, покорным и тихим, но это уже ничего не могло изменить.

Наши отношения дали трещину, она росла и ширилась день ото дня. Мы не говорили о кризисе, но он явно настиг нас. С удивлением я понимала, что меня это совершенно не заботит. Однажды я призналась себе, что Гектор мне наскучил.

После той ночи я не видела ни Джефа, ни Джейка. Они одновременно исчезли с островов. Сплетники судачили, что Джеф уехал в Лондон на целый год, но я отказывалась верить в это. Мое сердце каждый раз странно сжималось, когда его имя упоминалось в разговорах. Мне страстно хотелось увидеть его смеющееся веснушчатое лицо. Изредка я встречала Клэр, она кивала мне и подмигивала, будто у нас с ней была общая тайна.

В один из вечеров, стоя около камина в большом зале, я поймала себя на мысли, что забыла о цели приезда на Барра, поверив в то, что раньше была здесь. Эта реальность засасывала меня, как воронка. Я уже строила планы на завтра, на послезавтра, на месяц вперед. И новые воспоминания уверенно затирали старые, превращая их в смазанные, расплывчатые картины.

— Алекс, ― окликнул меня Гектор и жестом попросил подойти к компании молодых людей, которые живо жестикулировали и спорили о чем-то. Я кивнула и хотела было подойти туда, когда заметила рыжую шевелюру, показавшуюся на мгновение над десятками голов. Джеф!