Книга Форчекинг, страница 35 – Камила Соколова

— Папа! — я закричала со всей силы легких. — Папа, стой! Не уходи!

Он обернулся; на секунду его лицо осветила улыбка, а затем он снова стал удаляться.

— Нет! — кричала я. — Не уходи, пожалуйста! Не оставляй меня!

Горло душили рыдания, слезы застилали глаза, воздух с трудом проходил в легкие. Я дергала ногой, но не могла сдвинуть гирю даже на миллиметр.

— Я вернусь в хоккей, папа! Все что хочешь, только не уходи! — продолжала кричать я, пока его фигура не растворилась в темноте за катком.

Я закрыла глаза и медленно опустилась на лед.

— Пожалуйста, — я уже шептала, — не уходи. Прошу тебя, папа.

Никто не пришел на мой зов, и я сидела на льду, нисколько не заботясь о том, что слезы текут по моему лицу не переставая.

— Миша.

Вдруг я услышала знакомый голос. Он был тревожным и настойчивым одновременно.

— Миша, проснись, — кто-то тряс меня за руку.

Я открыла глаза и не поняла, где нахожусь. Обстановка комнаты была мне незнакома.

— Где я?

Из горла вырвался хриплый стон. Я облизнула губы, они оказались солеными на вкус.

— Миша, пожалуйста, не пугайся, я сейчас включу свет, — сказал кто-то. Я никак не могла понять, кто это. В горле зудело, каждое сглатывание было сродни наждачной бумаге, проходившей по задней стенке.

Вспыхнул свет в коридоре; я чуть прищурилась. На кровать рядом со мной присел Макс, матрас прогнулся под его весом. Он протянул мне стакан и сказал:

— Выпей воды. Тебе просто приснился кошмарный сон.

Я послушно взяла стакан; жидкость смочила мое саднящее горло, я поморщилась. Ладони были влажными и липкими.

— Тебе получше? — Макс встревоженно смотрел на меня. — Ты кричала.

Я сделала еще глоток и только сейчас заметила, как дрожат мои руки:

— Что случилось?

В моей голове калейдоскопом уже крутились картинки — спортивная арена, хоккейный матч, музыка, гул трибун и щелкающий звук стука клюшки о шайбу.

— Тебе приснился кошмар, — Макс чуть наклонился ко мне, забрал стакан и поставил его на прикроватную тумбочку. Он протянул руку, у моего лица она на секунду замерла, словно Макс обдумывал что-то, потом чуть качнулся вперед, и его горячие пальцы коснулись моей щеки.

Я дернулась, он поморщился и отстранился.

— Нет, — прошептала я. Говорить нормально мне было слишком сложно. — Не убирай.

Брови Макса чуть изогнулись, но на бесстрастном лице больше ничего не поменялось. Он только коротко кивнул и снова коснулся меня. Его пальцы были раскаленными, хотя подозреваю, что мне просто так показалось, потому что моя кожа была влажной и прохладной от пота. Он убрал прилипшие волосы с моего лба, вытер слезы со щек и чуть коснулся влажной шеи.

— Погоди, — он уже встал, — сейчас принесу полотенце.

Я кивнула и снова взялась за чашку с водой. Макс принес полотенце, но не отдал его мне; вместо этого он приподнял подушки, взяв меня подмышками, чуть подтянул и посадил так, чтобы я прислонилась спиной к изголовью кровати. Все это он проделал быстро и ловко, не произнеся ни одного слова, потом он промокнул мне полотенцем шею, лоб и обтер руки. Я смотрела на его длинные пальцы, которые крепко держали полотенце, и мне нестерпимо захотелось снова почувствовать их жар.

— Макс, — сказала я, получилось очень тихо.

Его руки замерли, а в глазах мелькнул вопрос.

— Мне приснился папа.

Кажется, снова полились слезы, потому что Макс немедленно принялся их вытирать. Он ничего не говорил, давая мне время решить, хочу ли я продолжать.