Книга Темная порода. Восход теней, страница 150 – Ксения Крейцер

«Встречу кого из эфоров – скажу, что имею срочное дело к Великому. Встречу самого Великого – радостно сообщу, что снова созерцаю и хочу его поблагодарить. Если что, скажу, что разыграл Иридис», – в очередной раз мысленно повторил свою легенду Арктус и шагнул в тронный зал.

Пусто. Не веря своей удаче, Арктус ринулся на террасу – тоже никого. Больше медлить было нельзя.

Он вернулся в тронный зал. Что-то подсказывало: Великий эфор держит изъятую часть библиотеки подле себя. Арктус вызвал мысленный образ знающих сфер и потянулся к нему.

Белые сферы, темная Салир, Великий эфор, вперившийся белыми глазами в небо. Рядом, где-то совсем рядом.

«Наверху!»

Под сводчатым потолком в облаках иссиня-черного тумана Арктус увидел сферы. Ослепительно-белые, мерцающие, будто звезды на ночных небесах миров. И как он не заметил их сразу? Удивительно, сколько можно упустить из виду, если не приглядываться.

«Если все время созерцать, но не смотреть», – подсказал он себе.

Арктус насчитал девять знающих шаров. Против тысяч, что остались в библиотеке. Знания, которые эфоры хотели скрыть, кажется, были не слишком обширны. Не все? Впрочем, чего гадать?

Арктус освободился от тела и двинулся вверх. От тайны, которая – он был уверен – перевернет все, отделяли мгновения.

Боль оглушила, будто бы взорвав Арктуса изнутри, а потом заполнила все его существо отвратительным звоном. Он лежал на полу, снова в теле, и не имел ни малейшей возможности пошевелиться.

Над ним стояли эфоры.

Великий эфор оглядел потолок, и черный туман полностью скрыл знающие сферы.

– Я крайне разочарован, дитя, – он склонился к Арктусу. – Мы все разочарованы.

Остальные эфоры закивали.

Звон в голове не утихал, но он же и притуплял эмоции, отчего страх, охвативший Арктуса в первые мгновения, быстро схлынул. Отпираться было бессмысленно, но и терять будто бы уже нечего. Он допускал такое развитие событий, хоть и надеялся, что сначала все-таки узнает, что сокрыто в спрятанной части библиотеки.

– Отчего же? – Голос ему оставили, хоть и давалось каждое слово с трудом. – Не припоминаю, чтобы тяга к знаниям порицалась.

– Есть знания, отказ от которых – благо.

– Тогда для начала неплохо бы узнать, от чего отказываешься.

– Глупое дитя, – глава Совета выпрямился. – Знал бы ты, какое это блаженство – не ведать.

Блаженство? Блаженство – слепо следовать тому, чего ты даже не понимаешь?

– Что в этих сферах?

– Не думаешь же ты, что я расскажу. Впрочем, после твоей нелепой уловки с Иридис становится очевидно, что ты считаешь Совет сборищем глупцов. Это не так, Арктус.

– Я ведь все равно уже ни с кем не поделюсь.

– Разумеется, не поделишься. И все же знать – слишком тяжкое бремя. Столь сурового наказания ты не заслужил. Отведите Смотрителя в темницу, – обратился Великий эфор уже к своим собратьям.

Арктуса поставили на ноги.

– И когда меня казнят? – Арктус постарался, чтобы его слова прозвучали непринужденно.

– Никогда, Арктус. Мудрый не ошибается дважды. Тебя ждет иное наказание: ты не захотел вернуться к благочестивому созерцанию добровольно, придется вернуться принудительно. Ничего другого в ближайшую вечность тебе не останется.

Мистерис воспарил в небеса, когда Микаэлис был еще ребенком, и с тех пор истории о Небесном княжестве всегда были с ним. Первые несколько лет в виде сказок, что все еще рассказывала ему матушка, чуть позже – в виде исторических фактов, услышанных им от отца и наставников. Матушка втайне восхищалась смелостью тех, кто создал летучий город-княжество. Отец чаще отмечал их наглость. Объединяло все эти истории то, что Трехглавый Совет – самозваный Совет самозваного княжества, как любил замечать отец Микаэлиса, – всегда был безликим. Даже Совет князей не знал правителей Мистериса ни по именам, ни тем более в лицо. Их происхождение также оставалось загадкой, и поговаривали, что они не люди вовсе. О Мистерисе было известно только то, что Небесное княжество сообщало о себе само.