Книга Темная порода. Восход теней, страница 38 – Ксения Крейцер

Сегодня Арктус хотел задержаться на нижнем уровне подольше и посетить библиотеку, хоть и не знал точно, что будет там искать. Поговорить о чувствах и мыслях, завладевших им у останков Этры, было не с кем – по крайней мере, он пока не придумал, – а бездействовать не позволял разгорающийся внутри пожар. Поход в библиотеку виделся вполне уместным началом пути.

Но планы пришлось менять – почти сразу же Арктуса нашел один из эфоров и сообщил, что сам Великий желает видеть его. Отказаться от такого приглашения было невозможно, и Арктус покорно последовал за эфором, попутно изгоняя из сознания мысли, что могли оказаться крамольными. Арктус подозревал, он знает причину, по которой понадобился Великому эфору.

Глава эфората, вопреки всем ожиданиям, принимал Арктуса не в тронном зале, а на открытой террасе башни, откуда был виден весь Город. Но это зрелище, кажется, совсем не занимало эфора. Взгляд его белых глаз приковала к себе Салир.

– Здравствуй, дитя! – не оборачиваясь, поприветствовал он Арктуса.

– Здравствуй, Великий! – отозвался Арктус. – Ты желал видеть меня?

– Я тревожусь за тебя, дитя. – Эфор повернулся, и Арктус пожалел, что не Салир более объект интереса невидящих глаз.

Находиться под взглядом Великого эфора было крайне неприятно.

– Иридис приходила к нам. Она волнуется за тебя. Она просила помочь тебе.

Арктус удержал едва начавшую зарождаться мысль. Хорошо, что он догадался сразу. Что готов.

– Да, я говорил с ней, – подтвердил Арктус. – Мне беспокойно. Я не знаю, что с этим делать.

– Ты медитируешь? Созерцаешь внутренним взором?

Арктус решил не лгать:

– Я не могу. Не могу сконцентрироваться, не могу найти покой внутри.

– И как давно?

– С самого суда.

Эфор молчал. Арктус заглушил волнение отстраненной мыслью о том, как сложно разговаривать с собеседником, по которому невозможно понять его реакции на твои слова.

– Суд над Мятежником – наша общая печаль, – наконец заговорил Глава эфората. – Потеря двоих Смотрителей – невероятная утрата для мироздания. И для нас, несмотря на то что одному из них приговор вынес сам Совет. – Эфор помедлил. – Вполне естественно, – продолжил он после паузы, – что и ты лишен покоя. Но сейчас ты должен думать о том, что во власти Смотрителей – и твоей в том числе – сделать так, чтобы подобное больше не повторилось. Для того и дана вам Заповедь. Чти ее – и покой вернется.

Арктусу бы благопристойно согласиться с эфором, но что-то внутри, ощущаемое жестким металлическим прутом, идущим через все его существо и не позволяющим согнуться или хотя бы промолчать, не позволило ему этого сделать. Напротив, Арктус почувствовал острое желание говорить и задавать вопросы. Когда еще представится такая возможность? Великий эфор, в отличие от своих собратьев, нечасто дает аудиенции. А жажда знания не порицаема. Заповедь говорит: «познавайте». Вот Арктус и хочет познать.

– В том и дело, Великий, – осторожно начал Арктус, – в Заповеди. Я больше не понимаю ее, – сказав главное, он резко ускорился. – Никогда раньше я об этом не думал, а теперь не могу думать ни о чем другом: почему мы не должны вмешиваться? Зачем Заповедь, в чем ее смысл? Объясни мне, Великий!

– Ты хочешь, чтобы я объяснил тебе волю Творца? – спросил эфор.

Если бы Арктус говорил с кем-то другим, он бы решил, что в вопросе есть ирония. Но голос и лицо эфора, как и всегда, не выражали ничего.